Потерпевшая Субботина была девственницей. Обнаруженная у неё сперма также направлена на биологическую экспертизу. Но здесь многое озадачивало. Если девочка изнасилована, то почему у неё практически не нарушена девственная плева? Если же не было полового акта, то откуда же сперма?
Набрал номер телефона Областного бюро судебно-медицинских экспертиз.
— Алло! Слушаю, — раздался в трубке мелодичный голос секретарши.
Я назвался и попросил пригласить к телефону эксперта Веснина. Минуты через три услышал голос Веснина:
— Здравствуйте, Николай Сергеевич! По всему, вы получили мои акты?
— Здравствуйте, Андрей Васильевич! Да. Но мне не все здесь понятно.
— Вы имеете в виду Субботину?
— Вот именно. Была ли девочка изнасилована?
— Я не могу однозначно ответить на этот вопрос. Судя по тому, что у неё нет телесных повреждений, характерных для изнасилования, не нарушена плева, — у меня нет оснований утверждать, что она была изнасилована.
— А как же тогда объяснить наличие спермы?
— Это-то как раз меня и смущает. Вполне возможно, что эрекция произошла в самом начале полового акта. Такое возможно. Но и у мальчика я не выявил следов, характерных для изнасилования. Нет синяков и ссадин на бедрах, не повреждена слизистая. Я и его изнасилование поставил бы под сомнение. Что-то здесь не то.
— Что вы имеете в виду?
— У меня создалось впечатление, что кто-то специально хочет представить все как изнасилование.
— Об этом стоит подумать. Спасибо, Андрей Васильевич, за разъяснение. До свидания!
— Всего вам хорошего, Николай Сергеевич!
Я сел за машинку и отпечатал постановления о назначении экспертиз вещественных доказательств. Позвонил хорошо мне знакомому эксперту Татьяничевой Алле Викторовне. Поздоровавшись и назвав себя, я сказал:
— Алла Викторовна, к вам из облбюро должны поступить образцы спермы, обнаруженные у потерпевших Сунжикова и Субботиной.
— Вы имеете в виду это чудовищное убийство подростков?
— Да, именно оно.
— И что же вы хотите, Николай Сергеевич?
— Вы смогли бы провести эту экспертизу вне очереди. Постановления я сегодня подвезу. Пока меня интересует лишь группа крови насильников.
— Сегодня вы смогли бы их сделать?
— Нет, сегодня вряд ли. Возможно завтра. Позвоните мне утречком.
— И ещё просьба — оставьте образцы спермы. При появлении подозреваемых я хочу попытаться провести генетическую экспертизу в Сибирском отделении Академии наук.
— Хорошо, сделаю.
Отправив с курьером постановления, я стал ждать свидетеля Толкунова.
Глава девятая. Говоров. Сквер «Первомайский»
Да, совсем забыл сообщить, что мы с Таней подали заявление в ЗАГС. Красивая дама бальзаковского возраста, принимавшая у нас заявление, выяснив, что я лишь вчера разошелся, удивленно затрепетала наклеенными ресницами и с осуждением проговорила:
— Однако у вас и темпы, молодой человек!
На что я резонно возразил:
— К этой торжественной минуте я шел всю свою сознательную жизнь.
— Все так говорят, — тоном оскорбленной добродетели проговорила дама и поджала полные губы.
— А я никогда не скрывал, что мое жизненное кредо — быть ближе к народу, жить его бедами, нуждами, чаяниями. И потом, разве законом установлен какой-то срок подачи заявления в ЗАГС после развода?
— Нет. Но ведь существуют этические нормы. Неудобно, знаете ли.
— Неудобно надевать тельняшку, стоя на голове. У меня, мадам, складывается впечатление, что вы пытаетесь посеять семена сомнения в голове моей невесты. Так вот, вынужден предупредить, что ничего у вас не получится — слишком долго она этого ждала, чтобы реагировать на подобные инсинуации в мой адрес.
Дама внимательно посмотрела на Таню и улыбнулась. С сочувствием сказала:
— У вас будет веселый муж.
— Это-то меня больше всего вдохновляет, — ответила Таня. — Терпеть не могу постые физиономии да ещё нравоучения.
И я понял, что у меня будет достойная жена.
Потом мы заехали в общежитие, погрузили мои немногочисленные вещи в «Шевроле» и покатили на мое новое местожительво, а если быть более конкретным — на квартиру Таниных родителей. Этот мой шаг был заренее с ними оговорен. На что будущий тесть Александр Иванович Кулешов, своими неожиданными пассажами вводивший в смущение не только своих домочадцев, но и людей с более крепкой нервной системой, к каковым не без основания я отношу себя, со свойственной ему прямолинейностью сказал:
