— Я его вчера вечером видел живого и здорового. Этот хорек ещё нас переживет.
— Когда это было?
— Чего? — не понял Зеленский.
— Когда и где ты его видел, дубина?
— Где, где. Дома конечно.
— Он к тебе приходил?
— Да нет, у него дома. Я к нему вчера раза три заходил, но никак не мог застать. Уже часов в десять вечера застал.
— А зачем он тебе понадобился?
— Когда вы меня в прошлый раз взяли, то Свистун мне был должен десять «лимонов».
— В смысле — миллионов?
— Ну да, — кивнул Тугрик. — Тогда деньги другие были. Вернувшись с зоны, я ему напомнил о должке, сказал, чтобы вернул десять штук.
— В смысле — тысяч?
— Ну да. Он клятвенно обещал, что вернет. А потом, паскуда, стал от меня бегать. Ну вот я и пришел потолковать насчет картошки дров поджарить.
— Он был один?
— Один. Как увидел меня, козел, страшно напугался, затрясся весь и стал божиться, что завтра же отдаст все деньги с процентами.
— Где он рассчитывал достать деньги?
— Я без понятия. Он только сказал, что появился классный «бычок», которого «доить не передоить».
— Первый раз слышу, что быков стали доить.
— Так сказал Свистун. Я за что купил, за то и продаю.
— И что было дальше?
— Я ему пообещал, что если он и сегодня не отдаст долг, то я ему башку откручу. Он вновь меня заверил, что отдаст все с процентами. Достал бутылку водки и мы выпили. А потом я ушел. Вот и все.
— Всю бутылку выпили.
Тугрик усмехнулся, самодовольно как профессионал проговорил:
— Да мне бутылка, что слону — дробина. Я бутылкой опохмеляюсь. Правда, сам Свистун пил мало, говорил, что у него свидание с какой-то бабой.
— Когда ты от него ушел?
— Я на часы не смотрел. Но примерно в одиннадцать или в половине двенадцатого. А что?
— А то, что твоего дружка сегодня ночью у той самой бабы зарезали.
— Правда что ли?! — Сквозь землистый лагерный «загар» Тугрика явственно проступила бледность. Он, наконец, понял, что я вовсе не шучу. Так вот ты почему ко мне, начальник. Считаешь, что это я — Свистуна.
— Нет, я так не считаю. Но кто-то очень хочет, чтобы я именно так считал.
— Не понял?
— У тебя был охотничий нож с наборной ручкой из цветной пластмассы?
— Ты что меня за вахлаха какого-нибудь держишь, начальник?! — возмутился Зеленский. — Это ж для меня верная статья!
— Тогда где, когда и у кого ты видел такой нож?
— Да никогда я не… — начал было Тугрик, но тут же осекся. — Хотя постой. С наборной, говоришь, ручкой?
— Да.
— Три дня назад я видел такой нож у Шкилета на квартире.
— Кто он такой?
— Сосед мой Виталий Попов.
— Он живет в этом же доме?
— А то в каком же. В сорок восьмой квартире.
— Чем он занимается?
— А хрен его знает, — пожал плечами Зеленский. — Ворует, наверное. Чем он ещё может заниматься. Но так, по мелочи. Неавторитетный вор. Среди братвы ходят слухи, что он вам стучит. Поэтому с ним никто не связывается.
— Как же ты у него оказался?
— Три дня назад утром подкараулил он меня у подъезда, затащил к себе, сказав, что есть интересное предложение. Ну я и зашел. Неудобно было отказывать. А у него на столе бутылка. Шкилет принялся нарезать колбасу, огурчики там, помидорчики и все такое, а мне дал охотний нож с наборной ручкой и попросил открыть банку консервов. Я ему ещё сказал, — зачем, мол, такой нож портить? А он ответил, что ничего с ним не случится, что нож из рессорной стали. Ну я и открыл им банку. Неужто Шкилет Свистуна? Чтобы такой доходяга? Что-то мало в это верится.
— Поживем — увидим, — дипломатично ответил я. Мои предположения полностью подтвердились. Теперь и к гадалке ходить не надо — эксперты обнаружат на ноже отпечатки пальцев именно Зеленского. Грубо работают господа «мокрушники». Грубо и где-то по большому счету нагло. Но ничего, ещё не вечер, мы ещё сыграем вам «цыганочку с выходом», вытащим на белый свет ваши поганые рожи. Это я вам клятвенно обещаю.
Но как показали дальнейшие события, я был также далек от истины, как бином Ньютона — от палочки Коха. Определенно.
— Зачем же он тебя прозвал? Лишь затем, чтобы выпить?
— Нет конечно. Когда выпили, стал предлагать обчистить одну богатую квартиру. Убеждал, что дело верное. Но я отказался.
