– Я тебя, гнида, знаю, – проговорил Кот. – Даром ты даже с места не сдвинешься, а если умудрился меня и в Зоне достать, значит, однозначно, выгоду видишь. Дай-ка предположу: уж не хочешь ли ты продать эту «Джоконду» потенциальному противнику?
В сторонке послышался тихий смех. Гвоздь наслаждался зрелищем. Жаль, сейчас не время врезать ему между глаз, чтобы сбить эту безумную усмешку.
Бледное обычно лицо Зубова налилось краской, казалось, сейчас потрескаются стекла очков. Он все же взял себя в руки, процедил:
– Думай что хочешь Кот. Но не забывай, что на тебе убийство. И два свидетеля, готовых дать показания.
– Ты что, Зубов, перегрелся? – проговорил Кот. – Какое убийство?
– То, что на пожизненное тянет. Из корыстных побуждений. Знаком тебе человек по имени Януш?
Сталкер не ответил. Но Зубов что-то заметил в его взгляде, добавил:
– Убийство иностранного гражданина – это не шутки, тут тебе твои друзья в органах не помогут.
А это уже явный экивок в сторону Шевцова. Мерзавец совсем берега потерял, что ли? Или перспективы обладания «монетой» настолько круты, что Зубов готов идти ва-банк?
– Международный розыск и интерес Интерпола я тебе гарантирую, – с заметным удовольствием продолжил Зубов. – На этом и закончится твоя вольная жизнь. Видишь, я поступаю гуманно, и убивать тебя никто не собирается…
Он помолчал немного и сказал уже сухо и жестко:
– Давай «монету» сюда – и катись ко всем чертям.
Кот выслушал это все с застывшей улыбкой. И вдруг понял, что ему не за что держаться. Действительно, зачем ему эта «монета»? Все, чего он хотел, – это помочь больному другу – этому оборотню, что ухмыляется, наблюдая за происходящим, будто за клоунами в дешевом цирке. Всерьез заработать на продаже этой штуковины тоже изначально в планы не входило. Был, конечно, еще один момент: не хотелось отдавать негодяю вещь, на которую у него так горели глаза. Не то чтобы сталкер всерьез боялся угрозы, которую принесет в этот мир странный артефакт. Достаточно долго поработав в Институте, он не верил в способность науки превратить «монету» в оружие. К тому же ничто не мешает разобраться с Зубовым за пределами Зоны, несмотря на все угрозы. Просто не хотелось давать слабину перед старым врагом.
Зубов заметил сомнение на лице сталкера, сказал:
– И не вздумайте с нами шутить. Со мной парни из частной военной компании, – он кивнул в сторону кустов. – У них с чувством юмора туго, они и по-русски понимают не очень. Я бы не хотел доходить до крайностей, но, если понадобится, я дам команду – и они вас просто сотрут. Никаких следов не останется.
Он сделал многозначительную паузу и жестко спросил:
– Так что ты решил?
Сталкер поглядел на Гвоздя, словно еще надеялся увидеть в нем что-то знакомое, за что можно уцепиться, чем можно оправдать внутренний протест. Но на него смотрели пустые глаза безумца.
Сунув руку в карман, Кот вытащил «монету», поглядел через отверстие на Зубова. Разумеется, никакого Зубова там не было, там был чужой мир, попасть в который человеку вряд ли суждено. Еще показалось, что там, «на той стороне», мелькнула чья-то жутковатая тень. Сталкер вздрогнул, убрал «монету» от лица, подкинул в ладони – и небрежным броском отправил Зубову:
– Держи!
Цепким движением богомола тот выхватил предмет из воздуха, торопливо поднес к глазам, жадно уставился взглядом в отверстие. То ли не терпелось ему насладиться экзотическими пейзажами, то ли просто проверял подлинность «объекта».
– Вот так бы сразу! – не отрывая взгляда от добычи, пробормотал Зубов. – Правильный поступок, Кот!
– Наслаждайся, – процедил сталкер, поднимаясь. – Счастливо оставаться.
– Иди с Богом, – великодушно позволил Зубов.
Рядом гаденько рассмеялся Гвоздь. И чего он так веселится? Все, закончено шоу!
Или нет?
«Сволочь», – бессильно подумал Кот, двигаясь в сторону своих.
Сейчас он даже не удивился бы, получив пулю в спину. Но стрелять не стали. Зубов, конечно, подонок – не дурак. Он умеет просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед.
Только вот не хватало еще, чтоб и смерть Януша на него, на Кота, повесили. Это было бы уже слишком. Здесь нужно хорошенько все продумать. Зубов решил, что держит его на крючке? Ладно, пусть так считает.
