Выглядел он действительно паршиво, но никаких признаков поражения мозга я не заметил. Он по-прежнему хорошо соображал, хотя и был слегка заторможен, но это объяснялось, скорее всего, действием лекарств.
— Как Анна? — поинтересовался я.
— С ней все нормально. Она сейчас гостит у своей сумасшедшей сестры в Бруклине.
— У Марии? У той, которая замужем за Салли Да-Да?
Фрэнк поднял на меня глаза и кивнул.
— Ты в курсе, что ФБР подозревает в покушении на тебя твоего свояка? — спросил я.
Он пожал плечами.
— Ведь именно он сейчас заправляет делами, верно? — продолжал я.
— Какими делами?
— Ну, твоей империи.
— Империи? — Беллароза усмехнулся. — Знать не знаю ни о какой империи.
— Тебе видней. А то может случиться так: ты просыпаешься однажды утром, а в усадьбе уже нет ни одного охранника с М-16. Ты один со своей палкой, а в дверь стучится Салли Да-Да. Capisce?
— Да уж, тебя мне только и слушать, — усмехнулся он. — Ты заговорил, как этот чертов Манкузо.
— В газетах пишут, что ты пошел на сотрудничество с властями.
— Опять вранье. — Он хмыкнул. — Очередное вранье Феррагамо. Он хочет загнать меня в угол. Этот тип опять спит и видит, как меня укокошат.
По правде говоря, я и сам не верил, что Фрэнк Беллароза работает теперь на Альфонса Феррагамо.
— Послушай, Фрэнк, — сказал я. — По словам Джека Вейнштейна, я больше не твой адвокат. Но если бы я им был, то посоветовал бы тебе пойти на сотрудничество с властями. Я полагаю, что ты хотя бы обдумываешь такой шаг, иначе вряд ли тебя охраняли бы агенты ФБР.
Он поигрывал с рукояткой своей трости, и в эти минуты был совсем похож на старика.
— Меня охраняют, — наконец произнес он, — потому что являюсь свидетелем по делу об убийстве. Об убийстве Винни. Так же обстоит дело и с тобой. Понимаешь? Они не хотят, чтобы со мной расправилась организованная преступность. — Он улыбнулся.
— Фрэнк, пойми, ты ничем не обязан теперь тем людям, которые пытались убить тебя. Это, возможно, твой последний шанс остаться на свободе, остаться в живых. Ты сможешь уехать отсюда вместе с Анной и начать новую жизнь.
Он молча смотрел на меня целую минуту, затем спросил:
— А тебе-то какое до этого дело?
Хороший вопрос.
— Ну, скажем, я беспокоюсь за Анну. Кроме того, я всегда был за справедливость. Я ведь честный гражданин.
— Да? Тогда послушай, что я тебе скажу, мистер Честный Гражданин. Фрэнк Беллароза с властями не общается и не будет общаться.
— Но тебя же пытались убить твои собственные люди, Фрэнк.
— Мы просто не поняли друг друга, вот и все. Ты же знаешь, как все случилось: меня пытался подставить этот чертов Феррагамо. Но теперь мы с моими людьми обо всем договорились.
— Договорились? Тогда почему бы тебе не прокатиться на машине вместе с Салли Да-Да?
— Слушай, советник, ты ведь ничего не понимаешь в этих вещах.
— Я видел, как два ствола этих чертовых дробовиков поставили точку на твоем бизнесе. Я видел, как голова Винни разлетелась на куски, словно тыква, а ты влетел в витрину. И после этого ты говоришь, что я ничего не понимаю.
— Вот видишь, я не зря плачу своим адвокатам бешеные деньги, — улыбнулся он.
Что касается денег, то я до сих пор не получил от него ни цента, но я не собирался поднимать сейчас эту тему.
— Кстати, не мог бы ты объяснить мне, почему я получил отставку? — поинтересовался я.
— Как тебе сказать? — пожал он плечами. — На то было несколько причин. Что тебе говорил Джек?
— Он не распространялся на эту тему. Просто сообщил, что я могу теперь отдохнуть и должен этому радоваться. Он также сказал, что может вызвать меня в качестве свидетеля твоего алиби, если судебный процесс все же состоится. Перспектива, надо сказать, не слишком радостная.
— Да. Ну ладно, посмотрим, как пойдет дело. — Он помолчал и добавил: — Власти тебя не любят. Поэтому я решил сделать им небольшой подарок и отпустил тебя.
— Интересно. А какого подарка ты ждешь за это от них?
Фрэнк промолчал в ответ на мой вопрос. Потом сказал:
— Но это не значит, что мы перестанем быть друзьями. Теперь нам даже проще быть добрыми друзьями и соседями. Верно?
— Возможно. Титул почетного итальянца пока остается за мной?
