Подобное пренебрежение к тонкостям терминологии до некоторой степени свойственно не только физикам, но и математикам. Выходя за рамки своего профессионального круга, с удивлением узнаешь, что многие люди различают понятия «число» и «количество» (боюсь ошибиться, но об этом пишут, по-моему, даже в школьных учебниках). В то же время это тонкое различие совершенно неизвестно профессиональным математикам и физикам. Мне, например, это различие много раз пытались объяснить знакомые-биологи (они тоже понимают, в чем тут разница), но не только не удавалось эту разницу понять, но и запомнить.
Нужно сказать, что вне своей профессиональной деятельности физики вполне лояльно относятся к филологии. Многие из них с интересом читают доступные их пониманию книги по филологии (было бы, конечно, поспешно утверждать, что любую книгу по филологии может прочесть неспециалист, но такие книги, конечно, есть). Мне, например, кажется, что текстология — захватывающе интересная область науки, методы которой во многом перекликаются с методами естественных наук. Несть числа физикам, которые читали книги Лотмана, ходили на лекции Зализняка, обсуждали труды лингвистов прошлого. А в перерывах на свои профессиональные занятия обругивали не понравившиеся им статьи по физике словом «филология».
По-видимому, в этой нелюбви что- то есть. Разобраться в проблеме мне помог крик души одного моего английского коллеги. Должен сказать, что жизнь западного научного работника таит трудности, о которых многие российские научные работники не очень задумываются. Зарплата, конечно, существенно выше, однако очень трудно устроиться на постоянную работу и обрести мало-мальски приемлемый общественный статус. Наконец, моему знакомому удалось пройти соответствующий трудный конкурс и стать сотрудником одного провинциального английского университета (в этой стране как-то не принято, чтобы образование концентрировалось в столице).
Оказалось, что теперь нужно сдать экзамен по курсу современной философии. Поскольку теперь везде есть выходцы из России, они мигом объяснили молодому коллеге, что этот курс — вылитый советский курс истории КПСС, только вместо работ классиков марксизма-ленинизма в нем обсуждаются работы современных французских авторов Деррида, Бодрияра и их коллег. Пройти и сдать этот курс должны все молодые преподаватели. Обычно никаких проблем не возникает (мы тоже сдавали историю КПСС). Только тупые физики никак не могут научиться чему надо и все время возмущаются. А о чем же, спрашиваю, они учат? Да, говорит, о том, что никакой объективной научной истины нет, о каждом вопросе можно рассказать так, а можно и по- другому, и каждый подход нужно уважать. Не нужно доискиваться, какой писатель лучше пишет, а нужно изучать художественный мир каждого из них. Не нужно выяснять, какая из конкурирующих работ правильная, а какая — ошибочная. О каждом вопросе можно сказать так, а можно — иначе. А главное их слово — текст. НО ВЕДЬ СТАТЬЯ ПО ФИЗИКЕ — ЭТО НЕ ТЕКСТ!
И здесь он совершенно прав. Действительно, в этом и лежит, как мне кажется, корень проблемы. Вся физика исходит из того, что ее продукция — не тексты.
Вспоминается знаменитый афоризм Твардовского о том, что нет никаких литературных школ, а просто одни писатели читали «Капитанскую дочку», а другие не сделали этого. Хочется думать, что большинство русских писателей все же нашли время ознакомиться с этим интересным и не очень большим текстом. Но ведь из физиков большинство не читало трудов, скажем, Максвелла, что совершенно не мешает им пользоваться его уравнениями и работать в области электродинамики. Мне все-таки хочется верить в то, что филолог, специализирующийся, скажем, на Тургеневе, должен ну хотя бы просмотреть собрание его сочинений. Ознакомление с тем, о чем реально пишут филологи в своих книгах, показывает, что им не кажется зазорным поработать в архивах и почитать, скажем, неизданные еще письма Фета для того, чтобы уточнить его отношения с Тургеневым. Подобный подход кажется странным для физика.
Если не прилагать специальных усилий, на которые способны буквально единицы, то физик просто не в состоянии найти и прочитать книги классиков своей науки. Издание трудов классиков физики — явление редкое. Легендой является издание С.И.Вавиловым русского перевода центральной книги Ньютона «Математические начала натуральной философии». Честно скажу, что не встречал людей, читающих эту книгу. Более-менее хорошо обстоит дело с трудами Эйнштейна — у нас вышло полное собрание научных его трудов и оно легко доступно. Однако и в этом случае детальное изучение ТЕКСТА Эйнштейна — дело очень редкое. Несколько лет назад в виде исключения в журнале «Успехи физических наук» была опубликована статья, анализирующая историю текста (корректуры и т.п.) одной статьи Эйнштейна. Рассматривался сложный вопрос о том, что внес в создание общей теории относительности Эйнштейн, а что — Гильберт. Специально было отмечено, что статья написана по просьбе главного редактора журнала нобелевского лауреата В.Л.Гинзбурга, она была написана со знанием своего дела и очень интересно. Но, каюсь, я так и не дочитал статью до конца: какая, в конце концов, разница, кто из них что внес в создание теории — теория-то от этого не зависит.
