Миновал год. Сестра Габриэла зашла в комнату, держа в руках голубую ленту. Она сказала, что Сандре нужно завязать волосы, у нее гости. Сердце Сандры запрыгало, как дельфин в бассейне. Она закрыла руками рот, чтобы не произнести имени Люка. Но, увидев посетителя, Сандра поняла, что Люк не вернется никогда. Гость шел ей навстречу, подходя все ближе, у Сандры подкосились ноги, и она упала в кресло. Страх впился ей в живот, словно полчища красных муравьев. Она в панике стала сдергивать с головы голубую ленту, как будто это могло помочь ей избавиться от призрака.
— Сандра, это твой муж Дональд, он заберет тебя домой, — с улыбкой сказала сестра Габриэла.
— Сестра, ради Бога, не бросайте меня. — Сандра не верила своим глазам.
— Все хорошо, дорогая. Господь не оставит тебя. — Сестра ободряюще кивнула Дональду и вышла.
Сандра вжалась в кресло, закрыв лицо волосами. Но Дональд не исчезал. Казалось, ей в грудь воткнули нож, так трудно было дышать.
— Сандра?!
Она не отвечала в надежде, что он вернется туда, откуда пришел, — в долину мертвых.
— Ты не рада меня видеть?
— Я не убивала тебя… — Сандра судорожно ловила ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег.
— Знаю, Сэнди, я не умер. — Он дотронулся своей ухоженной рукой до ее колена. Она отодвинулась.
— По радио сказали, что ты умер.
— По какому радио? Ты сама все выдумала. — В его шипении зазвучали повелительные нотки, когда он пополз по черной траве, широко раскрыв белый, как хлопок, рот. Сандра услышала многое из того, что так мечтала услышать от него раньше: что он соскучился, что он хочет ее… это одновременно и нравилось ей и вызывало отвращение. — Сэнди, ты меня слушаешь?
Она хотела ответить «нет», но тени уже бесшумно ползли к ней со всех сторон: словно древние призрачные змеи, забирались они по ногам, обвивали ее, не давали пошевелиться.
— Я полгода лежал в больнице, не мог ни о чем думать, только о тебе, — прошептал Дональд. — Смотри, какой шрам остался. — Он начал расстегивать рубашку, Сандра содрогнулась. — Ладно, у нас будет для этого много времени.
— Это не я. Они наняли человека. Я его видела…
Черные глаза Дональда сверкнули, он делал вид, будто слушает, хотя Сандра знала, что он не слышит ее. Она говорила так тихо, что сама себя не слышала. Сандра замолчала на полуслове, увидев, как по полу катятся песчинки. Их становилось все больше, и скоро пол был покрыт уже слоем. Пустыня пришла за ней.
— Сандра, не надо оправдываться. Я не предъявлял никаких обвинений. Никто тебя не разыскивает. Я сказал полиции, что это несчастный случай, что ты меня с кем-то спутала. Я бы никогда не обвинил тебя, моя маленькая госпожа, я бы никогда этого не сделал. Хотя ты была очень жестока.
— Нет, я не… все совсем не так… — Сандра встала, но Дональд схватил ее за руку.
— Ничего не изменилось, Сэнди, я по-прежнему люблю тебя. — Дональд начал рассказывать, как они теперь будут жить. — Ты стала еще красивее, моя маленькая киска в мехах. Сэнди, я так рад, что мы снова вместе. Хуже всего было потерять тебя. Теперь никто не разлучит нас. Никогда. — Он, казалось, наслаждался собственным голосом.
— Тут какая-то ошибка. Где сестра Габриэла? Мне надо с ней поговорить…
Сандра вырвалась из объятий Дональда и побежала по коридору. Песок скрипел у нее под ногами, коварные песчинки посыпались, отсчитывая время до смерти. Черные птицы безмолвно проводили ее глазами. Никто, кроме Сандры, не видел песка, хотя по всему полу тянулись бесконечные дюны. Она нашла сестру Габриэлу в приемной, ее стол был наполовину засыпан песком, но старая монахиня, похоже, этого не замечала. Она взяла Сандру за руку и притянула к себе.
— Сандра, человек, который привез тебя сюда, не вернется. Его убили. Он умер. — Тело Сандры обмякло, сестра продолжала тихо говорить: — Через два дня после того, как он оставил тебя здесь, я увидела его фотографию в газете. Он умер в пустыне, недалеко отсюда. — Глаза монахини наполнились грустью. — И еще там было написано, что убийца — его собственный брат. Дитя мое, все пройдет, у тебя впереди новая жизнь.
Сандра не слушала, она смотрела, как песок заполняет комнату. Пустыня вздымалась перед ней и засыпала горячим песком шипящие змеиные пасти с раздвоенными языками. Песок сыпался сквозь щели окон, пустыня тянулась до самого горизонта. Повсюду торчали корявые сухие кусты и камни, жара становилась невыносимой. Высоко в небе кружили огромные черные птицы, ветер носился над землей, царапая живот об острые колючки, и кричал, как безумный.
