— Да, — подтвердил Маттиас, полузадохнувшись от торжественности момента. — Ты так прекрасен, Калеб.
— И это говоришь ты, мальчуган, — произнес Калеб и убрал руку с его плеча.
Уже на следующий день они покинули пастушью хижину, после того как Маттиас написал письмо и оставил его на столе. Калеб не умел ни читать, ни писать, а в знаниях Маттиаса были пробелы. Ему было только восемь лет, когда учеба была прервана.
«Дорогой господин владелец. Извини нас за то, что съели окорок, за то, что Калеб из муки испек хлеба, но мы должны были сделать это, умирал Кнут. Он скончался на солнце. Мы похоронили его на поляне в лесу, будь так добр, положи цветы на его могилу, может, пастор прочитает над ней молитву. Мы с удовольствием заплатим вам за все, что сделали, адрес моего папы — имение Гростенсхольм, Гростенхольмский уезд, Акерсхюс. Тысяча благодарностей за все, извини.
Маттиас Мейден».
— Хорошо? — спросил он, прочитав написанное им послание.
— Отлично, — воскликнул Калеб. Они убрали в хижине и закрыли дверь, как сумели.
— Я не знаю, где находится Гростенсхольм, — сказал Калеб. — А Акерсхюс расположен недалеко от Осло, не так ли?
— От Кристиании.
— Да, от Кристиании. — Калеб вздохнул. — Мы можем двигаться только наугад. Думаю, что мы должны продолжать идти в том же направлении, в каком начали. По дороге кого-нибудь спросим. Когда-нибудь мы встретим людей.
— Ты не думаешь, что Хаубер и Нермаркен уже идут по нашим следам?
— Нет, мы слишком далеко от шахты. Но они сейчас сильно перепуганы.
Маттиас кивнул. Он ни разу не сказал слово «бедняги». Ни о Хаубере, ни о Нермаркене. Прощения им не будет за то, что сделали они с Кнутом.
Долго шли они по глухим местам, не встретив ни одного дома. Маттиас начал терять мужество. Словно злая сила мешала ему добраться до дома. Препятствия начали встречать его с того дня, когда он проснулся в лодке один, окруженный лишь морем и неизвестностью. Сейчас он был ближе к возвращению домой, как никогда раньше, но они сбились с пути! Может, они шли по пути, уводящему их от Гростенсхольма? Может, они возвращались к шахте и могли встретить Хаубера за любым следующим гребнем холма?
Эта мысль вызывала в нем панику, которая охватила все его существо.
По ночам они прижимались друг к другу в каком-нибудь укрытом месте в лесу, и просыпались, окоченев от холода. Солнце светило не каждый день. Однажды пошел снег, покрыв холмы тонким слоем. И что было странно, вместе со снегом в лес пришла почти пронзительная тишина и пустота. Но в течение дня снег стаял.
Они не знали, что идут вдоль широкой гряды холмов. Здесь они потеряли много дней.
Наконец, в своих скитаниях по неизвестной местности, вышли они в долину. И там набрели на дома.
Хлеб, испеченный Калебом из муки и воды в пастушьей хижине, давно кончился. Они так проголодались, что были готовы съесть свои ботинки, если бы они у них были. Сейчас ноги их были обернуты тряпками.
Мальчики вошли в ближайший дом и попросили кружку молока или что угодно и тут же попытались узнать, не известно ли хозяевам, где находится Гростенсхольм.
Крестьянка, которая, как правило, не имела обыкновения подавать бродягам-попрошайкам, взглянув им в глаза и услышав прекрасную речь Маттиаса, поняла, что он говорит не так, как простой люд.
И, не говоря ни слова, она принесла молока и каши, накрыла для них стол.
Когда они насытились, она поинтересовалась, почему такой мальчик, как Маттиас, оказался на дороге.
За него ответил Калеб.
— По несчастному случаю он оказался далеко от своей семьи. Мы пытаемся отыскать его дом. Вы не слышали этого названия?
Нет, крестьянка никогда не слышала о Гростенсхольме.
— Но, если это где-то около Кристиании, то…
— Да, там, — воскликнул Маттиас, и глаза его засветились.
— Тогда вам надо спускаться вниз по долине. Вы слишком далеко уклонились на северо-запад. Сейчас вы во Фло в Халлингдале. Вы шли вот так и через западную гряду. Благодарите Бога, что не встретились с медведем! Они, правда, еще пока спят.
На лице Калеба появилась быстрая улыбка:
— Со мной идет ангел-хранитель.
Они поблагодарили и ободренные, снабженные на дорогу небольшим запасом еды, с новыми силами продолжили путь.
