В 1773 году Новиков вместе с другими масонами создает в Петербурге «общество, старающееся о напечатании книг», а в следующем году «типографскую компанию». Когда центр масонства из Петербурга переносится в Москву, там создается «Дружеское общество», цель которого издание в широких масштабах масонской литературы и сочинений французских энциклопедистов. Куратор московского университета, масон Херасков, сдал Новикову в аренду университетскую типографию. Позже на денежные пожертвования богатых масонов Новиков создает «типографское товарищество», которое покупает несколько типографий и организует книжные лавки во многих городах.
Пользуясь масонскими связями и формой масонской организации.
Новиков организует издание масонской и мистической литературы.
Масонский характер носят и издававшиеся им журналы «Утренний свет», «Покающийся трудолюбце» и другие. «Типографское общество» наряду с произведениями Якова Бема, Арндта и Шпенера печатало оригинальные и передовые сочинения, излагавшие моральную религию секты. Скоро вся литература была пропитана этим учением, а русское общество оказалось очень восприимчивым к нему. Книга Сан-Мартена «Ошибки добродетели», переведенная Страховым и «Небесные тайны» Свендберга нашли в Петербурге и Москве ревностных читателей.
Новиков был душой этого движения…
Вместе с масонской литературой издавались также антирелигиозные и антимонархические произведения французских «просветителей» Вольтера, Монтескье и других, а для отвода глаз и различные обычные книги, учебники, романы и т. д.
Широко развить издание книг Новиков смог благодаря щедрым пожертвованиям масонов кн. Трубецких, кн. Черкасского и других масонов. Вся работа по изданию и распространению книг проводилась, конечно, под видом того, что масоны являются сеятелями «разумного, вечного, доброго». И многих масонам удалось обмануть. Представители русских верхов, долгое время, как и Екатерина II, смотрели на увлечение масонскими учениями, как на безобидное увлечение мистическими учениями, не преследующими политических целей.
Екатерина II к деятельности Новикова долгие годы относилась благосклонно, видя в нем доморощенного «философа-просветителя», и потому, что он был участником переворота, доставившего ей русскую корону. Да и какое особое преступление могло быть вменено Новикову, раз он издавал «вольтерьянских» книги. Разве не сама Екатерина дала толчок развитию Вольтерьянства? Разве не сочиненный ею «Наказ» был расценен монархами Европы, как явно революционное произведение и на распространение его был наложен запрет.
И разве только один Новиков развивал в своих статьях мысль, что «быть около царя — быть около смерти». Разве он один в своих произведениях и издаваемых книгах явно или иносказательно выступал против религии и монархии, против духовенства. Этим в «златой век Екатерины» занимались все русские «мыслители» и писатели, и масоны, и не масоны.
В таком же духе писал масон Херасков, куратор Московского университета, пригревший Новикова и Шварца. Херасков сочинил известный масонский гимн, «Коль славен наш Господь в Сионе», который пели масоны на своих собраниях, и который позже, одно время считался… русским национальным гимном.
Мой бог — вселенной бог; закон — моя свобода.
Иных законов я не буду знать во век, восклицает Н. Л. Николаев, автор трагедии «Сорена и Замир».
А в журнале «Вечерняя заря» (1782 г. IX) было помещено следующее поэтическое произведение:
Все знания и все науки отметай.
…Все делай тленным!
То телом иногда ты душу называй…
Скажи, что Бога нет…
Что вера есть обман.
При всяком удобном случае «мыслители», писатели и поэты Екатерининской эпохи, выступают против самодержавия.
В трагедии «Троян и Лида» некий В. Л. пишет: «Надеется на власть, что он над ними царь? Но не такая ли, как мы, и сам он тварь».
Вот что пишет Николаев в трагедии «Сорена и Замир»:
Исчезни навсегда сей пагубный устав,
Который заключен в одной монаршей воле.
Льзя ль ждать блаженства там где гордость на престоле,
Где властью одного все скованы сердца.
Он прямо призывает к цареубийству:
Тирана истребить есть долг не злодеянье,
