Тут как раз появилась г-жа Лежан, издали весело приветствуя их. Они так вяло отреагировали, что еще не приблизившись, она почувствовала, что в ее отсутствие произошло что-то серьезное, что-то неотвратимое, и жертвой станет она. Она села, по очереди посмотрела на Катерину, на Петера, потом, прервав молчание, сказала:
— Вы и не притронулись к мороженому, оно почти растаяло.
— А знаешь, полет ласточек и мелькание прохожих завораживают меня почти так же, как звезды, как огонь камина. Я могу смотреть и смотреть, забыв о том, кто я, где нахожусь, — ответила г-жа Валь-Дидье.
— Мы вас ждали, — добавил Петер фон Эль.
— Правда?
— Ну конечно, Мариза.
Они взяли ложечки и медленно, улыбаясь в пустоту, принялись помешивать мороженое, пока оно окончательно не растаяло.
У г-жи Лежан застрял в горле комок, она не знала, что делать со своим радостным настроением, ощутила, что веселье ее не к месту, и ей захотелось заплакать.
— Возьмем фиакр, — решила внезапно г-жа Валь-Дидье. — Который час? Пора возвращаться.
Они ехали домой по раскаленной зноем дороге, не проронив ни слова. Сразу по возвращении Петер прямиком отправился к себе, и дамы остались вдвоем.
— О чем вы говорили? Что он тебе сказал? Он сожалеет? Его мучит совесть? Он обвиняет себя? — спрашивала Мариза у г-жи Валь-Дидье.
— Откуда мне знать, что он думает? Все, что я могу сказать, это что он уезжает.
— Он?
— Да, сейчас он пошел собрать вещи. Вот так, дорогая моя.
— Он сказал тебе, что уезжает, и ты его не уговорила остаться?
— Я? Напротив, я умоляла его остаться.
— Ты его умоляла? Ты действительно его умоляла, и все же он уезжает? Но почему?
— Спроси свою совесть, — ответила г-жа Валь-Дидье, — и скажи: тебе и в самом деле есть чем гордиться?
Г-жа Лежан была тонкая штучка:
— Мою совесть? Сначала ты спроси свою. А-а, поняла, — вдруг сказала она, — ты ревнуешь! Мадам не может вынести мысли, что я нравлюсь мужчине, который нравится ей. С помощью намеков и закатив глаза, ты его смутила? «Не верьте ей, я ее хорошо знаю, она так непостоянна! Ей все равно, кого любить, она любит, как дышит, не важно каким воздухом…» И получай! Пошли сомнения. И пожалуйста! Подозрения! Признайся, что ты напугала его и постаралась нас разлучить. Хорошая работа. И ты спокойно смотришь мне в глаза?
— Мариза, приди в себя. Если не хочешь получить пощечину, советую замолчать.
— Молчать перед женщиной, которая, не стесняясь, говорит гадости за спиной? Ты меня еще не знаешь, милочка. За кого ты меня принимаешь?
— Я? За женщину, которая вывалялась в грязи, — ответила Катерина, и тут Мариза влепила ей пощечину.
Г-жа Валь-Дидье испустила крик, затопала ногами и помчалась догонять г-жу Лежан, которая бросилась бежать, поймала ее, встряхнула и влепила ей две пощечины.
— Убирайся вон отсюда, — кричала она, — собирай вещи и убирайся!
Г-жа Лежан открыла дверь и испарилась.
Катерина быстро пришла в себя. Попудрилась, причесалась, потом, заметив, что стол на террасе накрывают к обеду, пошла распорядиться, чтобы обед подавали не раньше, чем через полчаса. «Уберите один прибор и вызовите такси», — приказала она.
Вскоре появились Петер фон Эль, за которым шел дворецкий с чемоданами, и Мариза Лежан в сопровождении горничной, нагруженной ее вещами. Они столкнулись лицом к лицу в вестибюле, где г-жа Валь-Дидье делала вид, что поправляет букет, стоявший на столике с гнутыми ножками. Она обернулась и жестом глубоко оскорбленного человека, отсылающего прочь наглеца, показала Маризе на голубое с черным такси, которое ожидало ее с включенным мотором на дорожке у входной двери. Свой жест она сопроводила пожеланием доброй ночи, прозвучавшим очень дерзко в начале дня. Пожав плечами, г-жа Лежан направилась к машине, куда уже уложили ее багаж. Петер остановился перед Катериной.
— Почему она уезжает? Куда направляется? Что вы ей сказали?
Катерина замялась:
— Я? Ничего особенного. Тут целая история. Погодите, я расскажу вам.
— Рассказывайте быстрее.
— Нет, нет, не сейчас.
Петер помчался к двери, но г-жа Валь-Дидье опередила его и загородила выход, удерживая на крыльце.
— Мариза! Мариза! Почему вы уезжаете, даже не попрощавшись? — закричал он.
