— Дневной свет меня раздражает.
Чтобы развеселить его, она решила пошутить, задернула штору, зажгла лампы и сказала:
— Ну, вот вам и ночь. Чего еще желаете?
— Дорогая, выслушайте меня. Я приехал из Вальронса.
— Вы? Почему? Что случилось?
— Случилось, что ваш муж…
— Ах! Молчите! Уже по вашему виду я должна была угадать дурную новость. Что мой муж? Он болен? Он…
— Он в Вальронсе, — ответил Луи.
— В Вальронсе? Он? Он в Вальронсе? Почему? Что произошло?
— Ему рассказали о нас.
— О нас? И что?
— Ему рассказали правду.
— Какую правду?
— Нашу.
— Нет, это невозможно, я не хочу, нет, не хочу. Кто ему рассказал правду?
— Сплетники.
— А кто пригласил его к вам?
— Дружба.
— Вы его видели?
Луи рассказал ей, при каких обстоятельствах он мельком увидел г-на Зарагира в гостиной их дома в Вальронсе.
— Ага, он слушал, как поет девушка! И встал, чтобы похвалить ее!
— Да нет же, это была не девушка, а девочка, подросток тринадцати-четырнадцати лет.
— Так, так, и ее невинность привлекла его после всей той гадости, которую ему наговорили про меня! Ах, что делать? Как ему объяснить…
Луи Дювиль посоветовал ей возвращаться в Тижу.
— Возвращаться в Тижу как ни в чем не бывало? С риском оказаться вышвырнутой за дверь? Чтобы все там смеялись надо мной? Нет, нет, ни за что на свете! Я поеду, но поеду в Вальронс и объяснюсь, я буду биться, буду защищаться. В конце концов какие доказательства есть у него против меня?
— А когда вы станете с ним разговаривать, то как вы объясните, от кого узнали, что он в Вальронсе?
— От вас.
— А как я мог об этом узнать?
— От вашего отца.
— И что, получается, что мой отец, разделяющий убеждения вашего мужа, мне поручил сказать вам об этом?
— Нет, но мы ведь достаточно добрые друзья, чтобы вы поступили именно так. К тому же мой муж знает, что мы помирились.
— Если бы мы только помирились и все, он не был бы сейчас в Вальронсе.
Г-жа Зарагир подбежала к окну и открыла шторы. Но вид голубого январского неба, вид оживленной улицы, вид всего того, чему не было дела до нее, оттолкнул ее обратно в глубь комнаты.
— Ах, — гневно воскликнула она, — они поспешили поверить в кажущееся и нашли повод снова встретиться. А я при этом должна стать жертвой их старой дружбы, должна за нее расплачиваться! Нет, нет, я разрушу их дружбу. Да, я ее разрушу! Ваш отец меня обвиняет, муж меня осуждает и вы все это терпите? Я не допущу этого.
— Если бы ваш муж захотел, вы были бы в Вальронсе.
— Как он мог бы этого захотеть, если ваш отец всем своим поведением подтверждает и оправдывает его подозрения? Ах! Я просто сошла с ума, когда полюбила вас. Это вы во всем виноваты, а сейчас вам не приходит на ум ни единого слова, чтобы защитить меня.
— Как раз для того, чтобы защитить вас, я и советую вам уехать.
— Уехать? То есть начать играть в ту игру, которая на руку моим врагам? Оставить его еще на один день с людьми, которые только и думают о том, как бы сильнее мне навредить? Нет. В моих интересах опередить слухи. Меня не хотят видеть в Вальронсе? А мне все равно. Мой муж — это мой муж, и я знаю его лучше вас. Не пройдет и часа, как он получит от меня телеграмму. Держу пари, что сегодня же вечером он будет здесь и услышит всю правду от меня.
— Какую правду?
— Нашу.
— Не понимаю.
— Как это не понимаете? А ведь все очень просто. Я скажу ему: «Я знала, что люди распускают слухи обо мне и Луи Дювиле. Это было неизбежно, но я люблю тебя и я не поверила этим сплетням. Ты же, наоборот, ты поверил в них. Все кончено, конечно, я никогда не прощу тебе этого. Разве я виновата в том, что увидев женщину каких-нибудь два раза в обществе одного и того же мужчины, злопыхатели тут же начинают выдумывать самое худшее? Нас видели вместе на юге и в Тироле? Ну и что в этом плохого? Одни и те же люди встречаются в одно и то же время в одних и тех же местах. Такова жизнь. Подумай, ведь когда люди задумывают супружескую измену, они прячутся. А я разве пряталась, скажи?
— Вы говорите совсем, как г-жа Даже.
— Вот и хорошо, она всегда рассуждает здраво. А вы и ваш отец только и думаете о том, как бы от меня отделаться.
— То, что вы говорите, несправедливо и скверно, но не в этом дело. Для меня важно одно: чтобы вы не навредили себе. Поверьте мне, не посылайте мужу телеграмму.
