В полночь свет погас. В оркестре ударили двенадцать раз по тарелкам и, когда люстры зажглись, Луи Дювиль и г-жа Зарагир стояли, взявшись за руки. И прежде чем сесть, она бросила наугад в зал несколько рулончиков серпантина, один из которых не развернулся и, упав на отдаленный стол, опрокинул рюмку сидящего там господина. Тот быстро встал и обернулся. Мужчина преклонного возраста, он ужинал в кругу деловых людей, банкиров и коммерсантов, а напротив сидела его жена. Он сказал ей:
— Посмотри, за моей спиной, в самом дальнем углу налево, похоже, это Луи Дювиль и его бывшая невеста, или мне померещилось?
Эти люди жили неподалеку от Вальронса и были близки к Дювилям, даже присутствовали на торжествах, накануне несостоявшейся свадьбы. Большинство людей за их столом тоже знали Луи Дювиля, а некоторые из них встречали г-жу Зарагир в Париже, в доме Даже.
— Г-жа Зарагир, бывшая невеста Луи Дювиля? Как это? — спросил кто-то.
Тут соседи Дювилей приосанились и гордые своим знанием рассказали все, что могли. Эффект был необычайным. Присутствие здесь Луи Дювиля и г-жи Зарагир вдвоем придало их связи официальный характер и сперва стало сюжетом смелых предположений, а затем и лживых утверждений, которые просто не могли не докатиться до Вальронса.
Две недели спустя, когда Дювиль-старший выходил из своей конторы, его остановил сосед, приехавший после отдыха в Ницце, и стал расхваливать красоты юга.
— А в новогоднюю ночь мы видели вашего сына. Он славно веселился, — сказал сосед.
— Тем лучше. А как та, с кем он был, красивая? — спросил Дювиль.
— Не то слово! Красивее прежнего. За пять лет даже помолодела. Очень элегантна, большое декольте. Поскольку она была в черном, жена моя решила, что она овдовела. Вдова! Но если бы Зарагир умер, об этом было бы известно. Вот ведь какой роман! За нашим столом только об этом и говорили. Речь шла даже о женитьбе. Вы в Вальронсе — народ скрытный, но мир тесен и долго секрет все равно не сохраняется.
— И что же? — спросил Дювиль.
— Хотите узнать побольше?
— Да. Обычно я безразличен к общественному мнению, но в данном случае оно меня интересует.
— Не волнуйтесь. Зарагир достоин восхищения, кто против того, чтобы им восхищаться? Но нынче жалеть его вряд ли кто-нибудь будет. Все хорошо, что хорошо кончается. Ведь вот как бывает, дорогой мой. Какой роман!
— И какая нескромность! — ответил Дювиль с таким видом, как будто оказался внезапно раскрытым его секрет.
Г-н Дювиль при всей своей осторожности не мог не поверить рассказу этого честного человека, который явно не врал, что видел Луи и мадам Зарагир, выставлявших напоказ свою нежную дружбу и любовь. Жизнь Дювиля-старшего протекала в провинции и была ограничена конторой, ботаническими экскурсиями и «Гербарием». Поэтому не было ничего удивительного в том, что он оказался не в курсе событий, которые в некоторых слоях общества составляют излюбленную тему для болтунов. Новость его глубоко поразила и возмутила. Он болезненно воспринял унижение Зарагира, и осуждая того, кто явился причиной этого унижения, спрашивал себя, не руководило ли сыном стремление отомстить в большей степени, чем любое иное желание. Это подозрение ужасало его; он попытался отделаться от него, но безуспешно. Дружеское чувство к г-ну Зарагиру подсказало ему, что надо отказаться от позиции сдержанности, что надо пригласить его в Вальронс и обнять его как друга. У их ссоры больше не было никаких корней, ей больше не было места в их жизни. В тот день, придя домой, он не пошел в «Гербарий», а пошел прямо в библиотеку, где полковник читал г-же Дювиль «Призывника 1813 года». Он сказал им:
— Я поражен и подавлен.
Изложив им все, что он узнал, он искренне стал защищать г-на Зарагира, сказавшего ему пять лет тому назад: «Твой сын не женится нынче вечером на женщине, которая недостаточно любит его. Она покинула Вальронс и уезжает со мной».
— А теперь Луи открыто живет с ней, никого не стесняясь! — говорил г-н Дювиль. — Этим он оскорбляет Зарагира, и это возмущает меня. Зарагир узнает об этом. Когда он был счастлив, сделав несчастным Луи, мы оказались вынужденными прекратить с ним всякое общение. А сегодня они поменялись ролями.
