Жизнь Англии в Средние века - страница 27

аналог русской игры «жучок») и «слепец в колпаке» («hoodman blind», аналог русских жмурок). Первая из них заключалась в том, что один из участников с завязанными глазами становился на колени, а другие ударяли его — причём довольно сильно, — и водящему нужно было угадать, от кого ему достался тот или иной удар; во второй игре водящий закрывал глаза, натянув задом наперёд свой капюшон, а затем должен был ловить остальных игроков. Все эти шумные забавы возглавлял «господин беспорядка» (Lord of Misrule), роль которого исполнял один из слуг, одетый в фантастический костюм. Этот слуга получал неограниченную власть рождественского короля, и его приказаниям должен был беспрекословно следовать даже сам глава дома. Правда, если «господин беспорядка» был достаточно мудр, он не позволял себе чрезмерных вольностей, памятуя о том, что рождественские праздники бывают только раз в году и с их завершением придёт конец его недолгому правлению — он снова превратится в простого слугу, судьба которого во многом зависит от хорошего отношения хозяина.

В летнюю пору после обеда дамы шли гулять в сад, они рвали цветы и плели из них венки, ведь наши предки питали настоящую страсть к цветам и при каждом большом доме был свой сад. В саду росли розы, лилии, левкои, бархатцы, барвинки, а также душистые растения, служившие для ароматизации воздуха в комнатах: лаванда, розмарин, можжевельник, — и сверх того множество различных трав, применявшихся в медицине и кулинарии. Нередко в саду проходили трапезы, в Средние века устраивали порой даже пикники, хотя не столько ради удовольствия поесть на свежем воздухе, сколько за отсутствием другого способа организовать обед во время охоты. Псовая и соколиная охота занимали первое место среди спортивных развлечений сельского дворянства, правда, в отличие от современных охотничьих традиций, лису не считали достойной добычей, видя в ней просто вредителя, подобно диким кошкам и волкам (которых в XIII веке ещё немало водилось в Англии), то есть как животное, которое преследуют для того, чтобы уничтожить, а не ради спортивного интереса. Настоящей добычей для охотника были олени, дикие кабаны и зайцы; эту дичь охраняли очень строгие законы. Дамы принимали участие в охоте на оленя или зайца и в соколиной охоте. И последнем случае охотились на водяных птиц: уток, журавлей, цапель, — для этого существовало несколько разновидностей соколов и ястребов, ценившихся чрезвычайно высоко. Соколы нередко упоминаются в числе подарков, которые король преподносил тем, кого он хотел отличить, и бывали случаи, когда ради выздоровления больного сокола совершали паломничество к мощам святых. Для нужд охоты держали также свору гончих псов: спаниелей — чтобы поднимать птиц для соколов и ястребов, борзых — чтобы преследовать оленя или зайца, и неопределённого вида собак типа мастифов — для того чтобы охотиться на грозных кабанов. Насколько можно судить по известным нам изображениям, в XV веке было ничуть не меньше пород собак, чем в XX: начиная с огромных и свирепых сторожевых псов до комнатных собачек, в которые не чаяли души дамы. Главными любимцами были мальтийские спаниели: «они такие маленькие и такие симпатичные, такие изящные и такие славные, что их разыскивают в далёких землях и поблизости, повинуясь привередливому вкусу изысканных дам и неуёмным женским желаниям; они служат предметом безрассудной прихоти и к тому же предлогом для безделья, ведь, забавляясь с ними, дамы понапрасну растрачивают драгоценное время, отвлекаясь от более достойных дел, — жалкое ухищрение, чтобы скрасить свою докучливую праздность. Чем меньше щенки по величине, тем больше приносят радости, тем больше с ними возятся; они становятся неразлучными дружками своих хозяек, которые носят их за пазухой, укладывают спать на кровати и подкармливают мясом за столом; когда дамы сидят в повозке или отдыхают на ложе, сии питомцы устраиваются у них на коленях и лижут их в губы… Некоторые из подобных людей больше восхищаются своими собаками, лишёнными каких бы то ни было разумных способностей, чем детьми, которые наделены умом и здравым смыслом. Воистину, они нередко кормят своих любимцев самым лучшим, в то время как дети бедняка, ожидающие под дверьми, едва ли смогут получить даже что похуже». Есть основания полагать, что средневековые дамы питали слабость не только к комнатным собачкам: в 1387 г. епископ Винчестерский вынужден был сделать нескольким монахиням выговор за то, что они берут с собой в церковь «птиц, кроликов, гончих и прочие бирюльки, которым уделяют больше внимания, чем своим религиозным обязанностям». Конечно же в средневековых домах часто можно было видеть птиц в клетках: жаворонков и соловьёв держали ради их пения, сорок и попугаев, которых впервые привезли с Востока крестоносцы, за умение разговаривать; среди домашних питомцев иногда встречались белки и даже обезьяны, но вот котов, по-видимому, не считали годными на эту роль и держали их только потому, что коты умели ловить мышей.