— А я ведь подумал, что затопчут, — облегченно произнес Вадим Сергеевич, вытирая потное лицо.
С соседнего пригорка пешком спускалась Раиса. Это ее крик нас насторожил и, быть может, даже спас.
Раиса оказалась человеком упрямым, предприимчивым, и отказ Джерри ее не обескуражил. Проводив нас, она стала искать, кто бы мог довезти ее до Близнецов. Единственным мужчиной, оставшимся в деревне и владевшим исправными мотонартами, был местный священник патер Чарли. К нему-то и обратила Раиса свои чары и красноречие, конечно, вместе с обещанием неплохо заплатить. Зерна упали на подготовленную почву. Патер встретился мне накануне вечером. На мой вопрос, поедет ли он ловить овцебыков, он ответил, что очень хочет, но стесняется посторонних, почему-то особенно кинооператоров: «А вдруг не приличествует это занятие моему сану?» Долго уговаривать патера Раисе не пришлось, и вот наша симпатичная переводчица здесь.
Между тем загонщики уже согнали стадо в долину. Утопая по брюхо в снегу, животные стали было, заняв «круговую оборону», но тут же вновь пустились галопом, высоко подкидывая зады и теряя на бегу космы длинной темной шерсти. Пробежав еще с сотню метров, загнанное стадо окончательно остановилось.
Существуют разные приемы ловли этих животных; большинство их было разработано американским биологом Джоном Тиллом, энтузиастом их одомашнивания, влюбленным в бородачей. Однако нунивакские эскимосы применяют свой собственный способ и достигли очевидного успеха. Поимка овцебыков обходится на острове дешевле, чем где бы то ни было, а гибели их при отлове почти не бывает.
Загнав стадо в глубокий снег, местные ловцы безбоязненно и безнаказанно въезжают в глубь его на мотонартах, расчленяют стадо и в первую очередь отгоняют взрослых быков, которых тут же отпускают на волю. Группы, в которых есть молодые животные, отделяют одну от другой. Каждую из них затем дробят («лишних» зверей тоже отпускают) до тех пор, пока не останутся только овцебыки, пригодные для переселения, то есть нужного пола и возраста, не имеющие каких-нибудь заметных увечий.
Все это было проделано в считанные минуты. Убедившись, что «товар» заказчикам нравится, ловцы приступили к самому главному. В ход пошел бредень, сплетенный из толстого желтого шнура. Ловят им овцебыков в принципе так же, как добывают в наших прудах карасей. Набрасывают сеть двое. Однако, чтобы удержать запутавшегося зверя, требуются усилия многих людей.
На снегу, со спутанными ногами, уже лежало несколько пленников. Очередной бычок прыгал в сетке, но повалить его никак не удавалось. Я побежал на подмогу, однако меня опередил человек, которого я сразу узнал, хотя и видел только со спины. Он лихо бросился на добычу, и бычок был вмиг повержен на снег. Человек повернулся ко мне лицом и лукаво подмигнул. Это был патер Чарли. Поскольку в его глазах ярко горел охотничий азарт, было ясно, что сомнения священника рассеялись.
Стада пригонялись с гор постепенно, и у ловцов не было больших перерывов в работе. Люди действовали слаженно и уверенно. Они мельтешили на мотонартах под самыми мордами у старых и действительно опасных быков, управляли стадами так же, как домашним скотом. У каждого была своя специализация: кто набрасывал сеть (для меня не оказалось неожиданностью, что главным «рыбаком» считался Генри), кто первым кидался на добычу, кто держал наготове веревочные путы, чтобы сразу связать ими пленнику ноги.
Конечно, случалось и непредвиденное. Бычок, по какой-то причине забракованный ловцами и отпущенный на все четыре стороны, не стал догонять стадо, а помчался было к кинооператору, возможно уловив в единстве человека, штатива и кинокамеры какое-то сходство с родителями и собратьями. Когда оператор побежал от него, утопая по колено в снегу, бычок одумался и побрел за соплеменниками. Другой бычок со спины подкрался к пешему охотнику (кстати, самому пожилому из ловцов) и поддел его рогами. Человек упал, но отделался легко: удар смягчили несколько слоев теплой одежды. Телка отогнали, а пострадавший поднялся на ноги, отряхнулся и опять включился в работу. Если первое происшествие вызвало у охотников сдержанные смешки, то по поводу второго раздался дружный смех, причем громче всех смеялся сам пострадавший.
