Из сорока аляскинских бородачей двадцать попали на Таймыр и двадцать — на остров Врангеля. На Таймыре их поместили в обширные загоны; по соседству с ними, тоже за оградой из сетки, жили их соплеменники, на полгода раньше прилетевшие из Канадской Арктики. Первую зиму, конечно, гораздо более суровую, чем на острове Нунивак, «американцы» перенесли труднее чем «канадцы», и несколько животных погибло зимой от воспаления легких.
На острове Врангеля переселенцев сначала поместили в небольшой загон, но вскоре им была предоставлена полная свобода. Правда, здесь тоже не обошлось без потерь, но похоже, что эксперимент тут проходит удачнее, чем на Таймыре. Всего через месяц после выпуска на волю животные разбились на несколько групп, каждую из которых возглавил свой вожак, осмотрелись и обосновались в самых кормных местах острова. В июне 1977 года с острова пришло радостное известие. В одной из групп овцебыков были замечены два новорожденных теленка.
Весной 1978 года на Таймыре принесли телят сразу три коровы. Уцелел, к сожалению, только один теленок, однако сам факт рождения молодых свидетельствовал, что переселенцы начинают приспосабливаться к новым условиям. И действительно, в 1979 году здесь родилось еще одиннадцать телят, и стадо увеличилось до тридцати голов. Осенью того же года начался новый этап акклиматизации — создание стада, живущего без помощи человека. Из загона были выпущены тринадцать животных, взрослых и молодых. Они успешно перезимовали, питаясь только природными кормами. В 1980 году таймырское стадо увеличилось на десять животных: пять телят родились в загоне и пять — у «диких» овцебыков, а общее количество животных возросло до сорока. В 1981 году на Таймыре насчитывалось 50 голов.
На острове Врангеля мне пришлось побывать в 1979 году, ранней весной. Овцебыки широко разбрелись по большому гористому острову, и сосчитать всех обитающих на нем животных, даже с вертолета или самолета, оказалось делом очень трудным, если не невозможным. Удалось увидеть только одиннадцать овцебыков, и среди них молодых годовичков и двухлеток. Но было ясно, что и здесь переселенцы прижились, Хотя стояла самая суровая и голодная пора года, звери выглядели хорошо упитанными и, что сразу бросалось в глаза, держались на лучших пастбищах. Значит, они уже как следует осмотрелись здесь и чувствуют себя действительно как дома.
Словом, бородачи возвращаются на землю своих предков. Предсказание доктора Лента сбывается.
Овцебыки с острова Нунивак были переданы Советскому Союзу Соединенными Штатами Америки в соответствии с заключенным между ними соглашением об охране окружающей среды. И конечно, эти совместные усилия советских и американских специалистов не напрасны. В мире складывается новый очаг обитания овцебыков, создается как бы «страховой фонд» на тот случай, если в других частях Арктики с ними произойдет что-либо непредвиденное.
Но только ли дикие овцебыки могут жить в наших тундрах?
На Аляске, невдалеке от города Колледж, мне пришлось увидеть необычную ферму. Она располагалась на просторной лесной поляне. Небольшой скотный двор, сарай и несколько загонов, обнесенных сеткой (ворота большинства загонов были открыты настежь, и животные могли выходить, когда им вздумается), — такова недвижимость фермы. «Движимость» — около ста пятидесяти овцебыков разного пола и возраста. Управлялись с ними два пастуха; и того и другого звали Билл. Билл-старший — и по возрасту, и по положению — работал на ферме третий год. На мой вопрос: «Трудно ли иметь дело с овцебыками?» — ответил: «Теперь-то работа у меня благодать! Раньше, когда я пас коров, приходилось куда тяжелее».
На ферме царила будничная, обыденная атмосфера. Пахло сеном, навозом и, как-то очень по-домашнему, самими животными. У яслей бок о бок с овцебыками хрумкал сено поджарый рыжый конь. Загоны маловаты, и уже с ранней осени скотину приходится подкармливать сеном и концентратами. Отличались эти овцебыки от диких тем, что у них на всякий случай, из соображений безопасности, были удалены рога. Однако, как считал Билл-старший, особой необходимости в этом уже не было: опасны разве что старые быки, и то лишь осенью, в брачный сезон.
