Опять у меня реакция мысль обгоняет. Впрочем, в данном случае я был сам с собой совершенно солидарен. Именно так поступает настоящий черный маг!
Как ни странно, Четвертушка поспешил на помощь своему приятелю.
— Ты чего? Ты чего делаешь? — возмутился он.
Я пожал плечами:
— А ты чего ожидал? Хочет хамить черным магам, пусть каску надевает. И вообще, не советую общаться с этим хмырем — явный Искусник.
— Ты чего?
— Раскорячило!
Никогда раньше не замечал за Роном паралича мозга. С другой стороны, что взять с обычного человека? Пусть хоть целуется со своим новым приятелем, а начнет возбухать, я ему наваляю. Если раньше в этом отношении возможны были варианты, то теперь шансов у Четвертушки не было — я договорился о посещении секции рукопашного боя и уже достиг некоторых успехов. Поймите правильно, обычно черным для жизни хватает естественных навыков, но у Сатала на стене висела фотография, где он, одетый в борцовскую пижаму, держит в руках какую — то блестящую штуку и очень доволен. То есть если я полезу на него с кулаками, он из меня котлету сделает.
Ненавижу!
Но Четвертушкой неожиданно овладело благоразумие, нарываться на тумаки он не стал и полностью сосредоточился на растерянно хлопающем глазами коротышке. Я развернулся и пошел к трамвайной остановке, чувствуя неожиданную горечь — когда мне давали по морде, Рон так не суетился.
Однако нервы совсем расшатаны. Шутка ли, у меня появилось желание вернуться и объяснить случившееся. Но тут начал осуждающе бухтеть Шорох, и минута позорной слабости благополучно миновала.
Сейчас я научу эту тварь уважению!
«У меня есть коробочка. Ах, какая у меня коробочка! Какая интересная коробочка. Что же такое внутри коробочки? — Я просто чувствовал, как наивный нежить тянет к моим мыслям свой длинный нос. — А в коробочке у нас… молния!!!» Шороха как ветром сдуло. Если существу не дадены мозги, то возраст это не исправит.
К остановке трамвая я подходил, уже вполне овладев собой, злой и самоуверенный.
Мисс Кевинахари сидела в кабинете старшего координатора и пила мятный чай. Из окон этой комнаты не было видно происходящего на площади, но что — то заставило эмпатку огорченно покачать головой.
— Хорошо ли ты изучил личное дело своего ученика?
Мистер Сатал скидывал в ящики стола последние бумаги.
— Ты это о чем?
— Он вырос в доме белого мага и со своими черными родственниками встречался только эпизодически. Это накладывает отпечаток на характер.
— Ну и?
— Не слишком ли ты на него давишь?
Сатал закатил глаза:
— О чем ты говоришь? Он — черный, если его не трясти как грушу, он ни черта не будет делать!
— Существуют и другие подходы…
— Для других подходов он слишком взрослый! Только так от него можно получить результат.
— Ох, Дан, мнится мне, что ты получишь больше, чем ожидаешь.
— Ничего, выживу, — ухмыльнулся Сатал. — И потом, он на праздники к родственникам просится. Вот и пусть съездит, восстановит душевное равновесие.
Кажется, мысль о душевном равновесии черного мага координатора развеселила.
— Будем надеяться, что их общение обойдется без эксцессов, — поджала губы эмпатка.
Сатал, как это свойственно черным, принимал в расчет интересы только одной стороны, как будет выглядеть взбудораженный боевой маг среди несовершеннолетних белых, его не беспокоило.
Студенты с мученическими лицами досиживали последние лекции, но дух новогодних праздников уже витал над университетом: белые развешивали в коридорах традиционные бумажные цветы (они совсем как настоящие, только не вянут), стены пестрели объявлениями о вечеринках, а маги, не лишенные художественных наклонностей, соревновались в создании ледяных скульптур. Я, представьте себе, тоже приложил руку к праздничному оформлению: поколдовал над устройством, зажигающим огни на елке перед факультетом боевой магии. Казалось бы, черный маг и общественные работы — вещи несовместимые, но желание увидеть, как все будут говорить: «О-о!» оказалось непреодолимым. Ель была живая, лампочки на нее начали вешать бог знает когда, и пришлось сильно повозиться, чтобы найти все управляющие цепи, зато теперь гирлянды мигали по семи различным алгоритмам, и декан белых магов все губы искусала от зависти.
