Не даст и ломаного луидора! -
-- Я что ж, по-твоему, капитулянт?
Я побегу при виде экспоната? -
-- Коль пропадем, Статуя виновата! -
-- Не мельтеши у гроба, пасквилянт!
Вот так стоять и я мечтал когда-то...
А жаль, что уж не носят аксельбант!
Вот, право, жаль: не носят аксельбант,
Сколь ни ищи -- не выищешь в уставе! -
Отец воскликнул, обратившись к паве,
Склонившейся к подножию акант.
Она же, обернувшись на дискант,
Ему сказала: Вы, конечно, в праве, -
Но где вдове помыслить об оправе! -
Отец отметил про себя: Шармант!
Вот мне б так зиждеться под бой курант,
И чтоб она под вечер приходила... -
-- И эту-то насилу учредила! -
Сказала женщина, одернув бант. -
А ваш дискант звенит не мене мило,
Жаль в мраморе не произвесть дискант!
Жаль: в мраморе не произвесть дискант! -
Отец же говорит: Я весь к услугам!
Ведь вы позволите быть вашим другом:
В дисканте я отнюдь не дилетант!
Я был бы ваш покорный адъютант,
Сюда бы мы езжали с вами цугом,
И вам в момент общения с супругом
Полезен был бы схожий с ним бель-кант! -
Она ж сурово: Не мелите вздора:
Прошу речами скорби не простить,
Не то расстанемся мы очень скоро... -
-- Не милостивы вы! -- Могу простить -
Чтобы ушам ваш голос возвратить,
Цветущий, точно ветка помидора! -
-- Цветущий, точно ветка помидора?
Вы побуждаете меня к речам!
И я начну их с похвалы плечам
И голубого с поволокой взора.
А ваши ноги в белизне подзора
Поистине приходят по ночам
В сны калужанам или москвичам,
Сводя с ума походкой без зазора! -
-- Однако вы... решительно смелы... -
-- Помилосердствуйте -- вы так милы,
Прелестная супруга Командора! -
-- Но в этом сердце холодок скалы! -
-- Вы говорите? Так-так, ну делы!
Да ну! В глазах у вас полно задора! -
-- Ах, оценить наличие задора
В глазах моих! -- Ну да! -- А вы мой лиф
Оставите в покое? -- Он счастлив!
Ужли ему вы верны, как Пандора?
Иль это все -- излишества декора? -
-- Но для измены должен быть мотив,
И не скажу я слова супротив,
Отдав вам это сердце без укора,
Без жалобы! -- Нет нужды! Он -- талант,
Я думаю, и нежности и боя,
Но вас держать так долго за живое -
Ужли он был при жизни столь педант,
Чтоб и посмертно вам не знать покоя!
Да и звезда -- как на корове бант! -
А что звезда -- как на корове бант,
Суровый приговор, увы, несчастный!
Взгляни полутше, кто объект прекрасный,
Прочти табличку, ей украшен рант!
Куда там! Романтичный, как Жорж Занд,
И женам в этом качестве опасный,
Отец ручьем пролился в речи страстной,
Истекшей как бы с Пинда или Анд.
Вот суть ее: он рад ей несказанно,
И просит он прелестную вдову
Ему тотчас назначить рандеву...
Глупец! Очнись! Попомни Дон Гуана!
Ведь все как в оно: статуя на рву
И рядом женщина живая. Странно!
-- И рядом женщина живая, странно! -
Вскричал отец. -- Как мир без вас мне пуст!
И не сорвать лобзанье с этих уст
И так уйти -- мне страшно несказанно! -
И он приник к губам, и дона Анна
Покорно отвечала. Жалкий хлюст!
Он видит, что дымок, как будто дуст,
Вдруг заструился с уст у Истукана.
Как бы по мрамору прошла волна,
Лицо героя тихо покривилось,
И вот Статуя молвила: Жена!
Кто это там с тобой, скажи на милость?
С кем ты так увлекательно простилась?
Кого взасос целуешь ты, нежна?
Кого это целуешь ты, нежна? -
Отец, смутившись, отвещал: Жидкова! -
Статуя ж вопросила вновь: Какого?
И я была Жидковым названа. -
Вдова же говорит: Моя вина!
Я, Пашенька, от скорби бестолкова,
Поцеловала невзначай другого,
Но в принципе ведь я тебе верна! -
-- Кой черт! -- сказал отец. -- Мне это странно!
Его тут вознесли до облаков,
Да он еще к тому же и Жидков,
Он Пашенька, извольте видеть! Ланно -
Ему и верность тут хранят -- каков!
Иль женщина еще тебе желанна?!
Так значит -- женщина тебе желанна?
А кто вдовица? Боже! Ольга! Ты!?
Меня целуешь у моей плиты? -
Она ему: Живой Жидков нежданно!
А кто же тот? -- кивнув на Истукана.
Но Истукан промолвил: Дура ты! -
-- Он доведет меня до дурноты! -
Воскликнула в испуге дона Анна. -
Зачем я двум мужчинам вручена:
Один и при звезде, и портупее,
Но идол он, что может быть глупее!
Второй небрит и бос: шпаной шпана!
Как разобраться в этой эпопее? -
