И это хорошо, затем что важно...
Почто почтил еси так авантажно? -
Не ведаю холоп Твой и данник,
Взывающий в моей юдоли блажно
К Тебе, покоя моего родник.
В Тебе покоя моего родник,
Да вот еще, пожалуй, Диотима,
К нам приходящая невозмутимо,
Как будто корью болен ученик.
-- Сократ, ты стал ветрянке ученик,
И оттого в тебе необратима.
В страданьях ты погряз неисхитимо,
Себе единый циник и ценник.
Не счел бы ты, любезный, за причуду
Страсть к горькому беременных? -- Сочту! -
-- А к горечи любовников? -- И ту!
-- У кратких мыслью -- к долгому прелюду? -
-- Конечно! -- Словом, не забудь черту
У тех, вторых и третьих. -- Не забуду. -
-- У тех, вторых и третьих, -- Не забуду.
-- Я знаю. Есть пространная черта
Вкушать их благо с судорогой рта,
А не чесать, где чешется -- по зуду.
Ты не согласен? -- Да, согласен! -- Буду
Конкретнее. Что хуже: маята
Или поброшенность? -- И та, и та!
-- Берешь ли жар иль крайнюю остуду?
-- Нет, выбракую обе. -- Из толик,
Тебе отпущенных, что б ты оставил,
А с чем расстался -- с даром, что велик,
Иль с тем что меньше? -- С меньшим бы! -- Из правил
Смягчил бы жесткое? -- Ага б. Исправил. -
-- И взыщешь истины суровый лик? -
-- Я истины взыщу суровый лик?
Конечно же, а что -- не должен паки? -
-- Но отчего ты слушаешь все враки
Тех, кто по мненью множества, велик?
Во лжи ли ищут правоты толик?
Возможен ли в пустыне свет Итаки?
И если взад плывут толчками раки,
Не наш ли путь от рачьего отлик? -
-- О Диотима, что подобно чуду
Сих слов божественных! Они во мне
Слагаются, как золото на дне
Канистры, в ту же темную посуду, -
Но в праве ль я теперь молить о дне,
Когда тоски и страха не избуду?
***
Что горла язычки гортани лили
Единственной достойной тварью в нас
Боюсь что нет боюсь что как сей час
И голос тот кому нас поручили
И я прорепетировать вам в силе
Незаинтересованный в нем глаз
А молвить истинно и без прикрас
Команду я не обрекал могиле
Изменник ты и прикуси язык
Тех пятерых и я ведь лгать не буду
Зане изобретательства родник
Так что есть резидент не то забуду
Как побледнел как дернулся твой лик
Как вошь изъяв позволь я мысль избуду
VII.I Глас
Как вошь, изъяв, позволь, я мысль избуду,
По ней же, голоса, те, что слышны -
Те из близи, а се из вышины, -
Одни вподобье вод ужасных гуду, -
Иные писку мыши либо зуду
На коже насекомого равны,
Как бы из полостей внутри стены,
Известные, истекшие в остуду, -
Те, словно жар, поющие в камнях,
Когда их зной и ветры округлили, -
Песчаник, мрамор, галька, известняк, -
Все шопоты, все звоны, трели, дрили,
Всяк посвист, оперяющий ивняк, -
Что горла, язычки, гортани лили, -
Те горла, язычки, гортани лили
Не с ломом ли серебряным? -- весь шум,
Плеск крылий, гогот, бурунов бурум,
То, что разлили, то, что вместе слили,
Все, что настроили, настропалили,
Все дудки дудкины, струны хрум-хрум,
Ну, словом, все -- не блазнит ли твой ум
Зловещею напраслиною гили?
Не к прорицанью ль тянет, соблазнясь,
Твой мозг тогда, инструмент сей неверный
Божественной услады непомерной,
Внимательную душу, словно князь,
Охотливый за легконогой серной,
Единственной достойной тварью в нас? -
-- Единственной достойной тварью в нас
Ты взыщешь душу, -- Да. -- Ответь тогда мне,
Зачем в ветрах, в воде ручья и камне
Многоголосый зиждется парнас?
Когда б весь этот шум был не про нас
Или не в нас, что все одно пока мне,
Не слишком ли была бы жизнь легка мне,
Не лучше ль было б ей одной без нас? -
-- Зачем, тебе отвечу не тотчас,
Но полагаю, что без нас ей лучше. -
-- Хотя б и люди померли все? -- Хуч же!
-- Но голоса, от нас разоблачась,
Тогда б исчезли? -- Без особых буч же!
-- Боюсь, что нет. Боюсь, что, как сей час.
Боюсь, что нет. Боюсь, что, как сей час,
Из голосов любой не кинет службы,
Лишившись нашей зависти и дружбы.
На вечер жизни. Навсегда. На час.
Действительно, ни на единый час
Нас не оставят за грехи, за куш бы.
Есть голоса приязности и дружбы.
Есть голос смерти. Голос каждый час.
Есть голос рад. Есть будто огорчили,
Он лезет в той яруге, где ивняк, -
И голос тот мне кажется бедняк.
Есть голос точечный -- звезды, свечи ли.
