– Как? – спросил я.
– Ордин для пробуждения от сна за пределами портала требуется жертвенная человеческая кровь. И твоя кровь даст ей жизнь. Но в тебе есть и моя кровь тоже: и так по венам Ордин потечет кровь злейшего врага. Это ослабит ее, ограничит ее ужасную власть. И не только: поделившись с ней кровью, ты станешь своим в ее цитадели. И это откроет тебе вход туда, куда обычно попасть невозможно. А значит, доступ в эти места получу и я. Оборона Ордин – западни, ловушки и прочие уловки тьмы – ослабнет. Ее стража чует опасность по крови. В тебе – или во мне – они не смогут увидеть угрозу. Этого я и хочу добиться.
– Вы говорите всего лишь о полной чаше крови Тома? – уточнил Ведьмак. – Но ведь прежде забирали жизнь. Почему вдруг на этот раз все будет иначе?
– Одного человека из делегации вызывают на бой, – сказала мама. – Правила не совсем ясны, но в случае победы участника делегации донор остается жить.
– Прежде кто-нибудь из посланников побеждал? – упорствовал Ведьмак.
– Обычно среди добровольцев нет сильных и отважных бойцов. Но с нами будет Грималкин, она примет вызов.
– А что, если она проиграет? – впервые подал голос Аркрайт.
– Победа будет за мной, – хладнокровно заметила Грималкин, – а значит, на ваш вопрос отвечать не придется.
– Не согласен, – настаивал Аркрайт. – Вы не знаете, с каким существом столкнетесь в цитадели. Может, с каким-нибудь демоном или иной темной сущностью, которую смертному не одолеть.
Грималкин мрачно усмехнулась, обнажив свои остро заточенные зубы:
– Если его кости покрыты плотью, я его зарежу. Если оно дышит, я остановлю его дыхание. В противном случае, – она пожала плечами, – мы все умрем…
Мама вздохнула и наконец ответила на вопрос Аркрайта:
– Если Грималкин проиграет, всех посланников перебьют и наша главная атака провалится. Весь наш отряд будет убит, так же как жители Каламбаки и монахи. Кроме того, через семь лет Ордин сможет материализоваться через свой портал везде, где ей заблагорассудится…
Все на какое-то время замолчали. Чудовищность нашего положения и катастрофические последствия поражения обсуждать не хотелось. Из оцепенения нас вывел бывший солдат Билл Аркрайт.
– Предположим, Грималкин победит, – начал он. – Что касается собственно штурма, я обсуждал расположение отряда наемников с их предводителем. Они без проблем сдержат менад. Но что насчет фактической атаки? Как остальные попадут в Орд?
– Нам нужно воспользоваться определенным входом. Только тогда наша атака может завершиться благополучно, – объяснила мама. – В пятидесяти шагах слева от главных ворот высоко на стене восседает огромная горгулья. Голова с рогами как у оленя. Под ней находится туннель, ведущий во внутренний двор цитадели. По этому туннелю делегация попадет в Орд – это кратчайший путь в цитадель. Первыми на штурм пойдут ведьмы Пендла. За ними устремятся наши наемники и займут там оборону.
– А если цитадель окажется защищена слишком надежно? – спросил Аркрайт.
– Мы должны воспользоваться этим шансом. Если мы атакуем достаточно быстро, все пройдет как надо. Как вы знаете, приспешники Ордин, встречающие посланников Каламбаки, пробудятся, едва охладятся стены цитадели. Но они будут заняты делегацией, и, надеюсь, ведьмы Пендла уничтожат их сразу после того, как кровь Тома будет выпита. Во всяком случае, я очень рассчитываю на такой вариант. Это будет за пару часов до того, как встревожатся остальные служители Ордин. Мы должны добраться до Ордин и убить ее прежде, чем она восстановит свои силы.
– Как те, кто останется снаружи, узнают, что делегация выполнила свою миссию? – не унимался Аркрайт.
– Грималкин воспользуется для связи зеркалом, – сказала мама.
Я видел, как Ведьмак вздрогнул, но промолчал.
– Нам известно, где внутри цитадели искать Ордин? – спросил я.
Еще до того, как мама покачала головой, я понял – она не знает.
– Предположительно – подальше от главных входов, там, где ее легко защитить. Вероятно, она дремлет наверху какой-то из трех башен, впрочем, за ними возвышается еще и купол. Как только мы окажемся внутри цитадели, нужно во что бы то ни стало найти Ордин, несмотря на противостояние созданий тьмы.
