Я опустил глаза.
– Есть еще кое-что, – продолжила она. – Как только ты сделаешь это, мы должны будем все время быть вместе. Пузырек защитит тебя – и меня тоже, если я буду рядом с тобой. Но если я отойду слишком далеко, Враг тут же появится и отомстит, потому что будет знать, что я сделала. Я не боюсь находиться рядом с тобой, Том. На самом деле мне этого даже хочется. И мы обязаны использовать все средства, какие есть. Все, что даст нам хоть какое-то преимущество.
– Ты действуешь из добрых побуждений, Алиса, так что я не собираюсь с тобой ссориться. Но ничего не изменилось. Я по-прежнему стою на своем – я не могу рисковать и снова использовать силы тьмы. И неужели тебе нравится эта идея – связать нас таким образом? Я бы всегда боялся, что что-то может нас разлучить. Не отпускал бы тебя ни на шаг. Разве мы могли бы так жить?
Я не решился добавить, что по возвращении в Графство нас в любом случае ожидает разлука – если, конечно, удастся выжить в этой битве. Если я продолжу свое обучение у Ведьмака, он никогда не позволит Алисе снова жить с нами в Чипендене.
Алиса грустно кивнула и положила пузырек в карман.
Приблизительно через час после рассвета Алиса внезапно села и указала на горизонт.
– Посмотри туда! – сказала она, повернувшись ко мне. – Кажется, я вижу повозку твоей мамы!
Напрягая зрение, я вглядывался вдаль, за пределы лагеря воинов. Наконец я увидел то, что могло быть темной повозкой.
– Ты уверена? – спросил я.
– Отсюда плохо видно, но думаю, да, – ответила она.
Я измучился, решая, как можно спасти маму в случае нападения этого полчища воинов, но сейчас мои страхи развеялись. Все-таки Алиса оказалась права. Я продолжил наблюдение, и через некоторое время от лагеря отделился маленький отряд и пешком направился к скалам. Впереди шла женщина – с опущенной вуалью и в капюшоне, спасающем от солнечного света.
– Это твоя мама, Том! Я уверена в этом! – закричала Алиса.
Сразу за фигурой в капюшоне следовал мужчина с посохом. По походке я узнал Ведьмака. Остальные шли на расстоянии. Я разглядел Силена и еще двух всадников, которые встретили нас в Игуменице. Это действительно была мама. И она не выглядела пленницей.
Мы выбежали из-за деревьев и выскочили на дорогу. Фигура в капюшоне нас сразу заметила и помахала рукой, подзывая к себе. Когда мы подошли ближе, она, повернувшись спиной к солнцу, откинула вуаль. Алиса не ошиблась: это была мама.
Она улыбалась – хотя и казалась немного измученной и странно сдержанной. Что-то дикое сквозило в ее взгляде, в лучах яркого солнца ее лицо казалось моложе, чем когда-либо прежде. Легкие мимические морщинки вокруг глаз разом исчезли.
– Хорошая работа, Алиса, – сказала она. – Вы поступили правильно, скрывшись в безопасное место. Сначала нам пришлось туго, но мы сражались, а потом на помощь подоспели эти воины. Это наемники, сынок, я заплатила им теми деньгами, что ты вернул мне. Они скакали на запад, чтоб встретиться с нами, и подоспели вовремя, отогнав наших врагов. Как я и говорила, Том, менады многочисленны, и эти люди нужны, чтобы не подпускать их к нам до конца нашего путешествия.
– Все хорошо? – спросил я. – А где Билл Аркрайт?
– Да, парень, – ответил Ведьмак, – не считая пары царапин и незначительных ран, все хорошо. Билл обсуждает тактику действий с предводителем наемников. Они решают, как лучше развернуть наши силы на подходе к Орд.
– А сейчас пошли с нами, – приказала мама. – Нельзя терять ни минуты. Мы собираемся посетить один из монастырей – надо кое-что узнать.
– Вон тот? – показал я на ближайший к нам монастырь, возведенный на вершине справа от нас.
– Нет, – она покачала головой и снова накинула на лицо вуаль. – Это монастырь Святого Стефана. Он величествен и ближе всех находится к городу, но не самый высокий и главный. А у нас впереди долгий путь.
Мы шли еще не один, и впечатляющие скалы и вершины Метеоры всегда были в поле нашего зрения. Наконец мы подошли к огромному монастырю, построенному на вершине широкой скалы.
– Прямо перед нами Мегала, – сообщила мама. – Самый большой из здешних монастырей. Его высота приблизительно шестьсот пятьдесят футов, он почти вдвое выше шпиля Пристаунского собора.
