Трещина оказалась как раз такой ширины, чтобы он мог пролезть в нее. Это был еще и кратчайший путь отсюда — и не надо проходить мимо всех этих ловушек. Он полез по расщелине вверх. Подъем был мучительным, и Джуб несколько раз чуть не застрял, но чем выше он лез, тем сильнее чувствовал свежий зимний запах леса.
Тьма в шахте начала сереть, когда он миновал узкую расщелину, приведшую его в огромную пещеру. Одного взгляда в нее было достаточно, чтобы Джуб застыл как вкопанный. Дно пещеры сверкало от бесчисленного множества драгоценных камней и монет, рассыпанных, словно галька на морском берегу. Среди них виднелись статуи, книги, изукрашенные драгоценностями нагрудники и шлемы, отделанные серебром мечи, потиры и несметное множество иных сокровищ. Это было зрелище, которое Джуб даже не ожидал увидеть в своей жизни, — сокровищница дракона.
Он был не настолько глуп, чтобы соблазниться ею. Он повернулся, чтобы идти дальше.
Что-то взъерошило щетинки на его лапах… взмахи гигантских крыльев.
Мгновением позже на уровень его глаз поднялась огромная голова. Здоровенный глаз с узким щелевидным зрачком, большой, как суповая тарелка, и сморщенный, как чернослив, уставился в щель.
— Не так быстро, маленький орк, — прошелестел надтреснутый голос.
Насмерть перепуганный, Джуб попытался бежать, но вдруг оказалось, что он не может двинуться. Сердце его отчаянно колотилось, от частого дыхания брюшко ходило ходуном. Он отчаянно приказывал своему телу двигаться, но оно не повиновалось. В ужасе — должно быть, драколич мог видеть сквозь его паучью личину и понял, кто он такой, — Джуб злился на самого себя. Пойди он прежней дорогой, вместо того чтобы пытаться срезать путь, ничего этого не случилось бы.
Кончики двух когтей просунулись в отверстие, зажав Джуба между собой. Он задохнулся, когда они кинжалами впились в его бока. Драколич вытащил его из щели и прошептал что-то. Магия филактерии Джуба рассеялась, и к нему вернулся облик полудроу. Дыхание существа едко отдавало кислотой.
— Я предупреждал вас не лазать здесь, — произнес драколич шепотом, хриплым, как у умирающего человека. — Мы же договорились.
Паралич, сковавший тело Джуба, начинал проходить.
— Простите, — выдохнул он. Надежда захлестнула его. Драколич не знает, что он шпион: существо думает, что он Селветаргтлин! — Я не хотел нарушать договор. Я думал, что это самый короткий путь наверх. Я не знал, что он ведет в ваше логово.
Говоря, Джуб безуспешно пытался активировать свою филактерию. Если бы он смог внезапно обратиться в муху, быть может, ему удалось бы улететь в трещину и спастись. Он был бы слишком крохотным, чтобы неумерший ящер мог его схватить. Однако драколич, похоже, начисто высосал из филактерии всю магию.
Чудовище зависло в воздухе, лениво взмахивая крыльями, его большие сморщенные глаза злобно уставились на Джуба.
— Тебя предупреждали, — прохрипел драколич.
Потом он вдохнул, заполняя легкие. Едко пахнущий кислотой воздух сочился сквозь щели между чешуйками, там, где когда-то были грудные мышцы.
Джуб собрался с духом. Значит, конец. Он должен умереть. По крайней мере, он не подвел Квили. Быть может, когда они встретятся с ней снова в царстве Эйлистри, она улыбнется и поблагодарит его. Быть может, ласково возьмет его за руку и…
Драколич выдохнул. Струя кислоты ударила Джуба в грудь, мгновенно прожгла насквозь мышцы, кости и легкие, расплавив позвоночник. Туловище его переломилось надвое, как у сломанной куклы, сожженная кислотой плоть сползала с костей. Была одна короткая вспышка боли, жуткой, слепящей.
Потом пришло серое забытье и утешающая песня, она ширилась и нарастала, унося его боль прочь.
