Предсмертный хрип был достаточно громким, чтобы заставить волоски Джуба задрожать. Смертельно раненный Селветаргтлин рухнул на пол, противник выдернул лезвия из его груди, и грудь побежденного залила пузырящаяся кровь. Содрогаясь от усилия, тот повернул голову набок — приглашение победителю, подобравшему наконец свой меч, добить его.
Второй дроу рассмеялся.
— Ты хорошо дрался, — произнес он между двумя глотками воздуха, убирая меч в ножны. Потом опустился на колени и положил руки в латных рукавицах на грудь побежденного, прижав ладони к ранам, и начал молиться. Тьма, пронизанная узором из белой паутины, сгустилась вокруг его рук, потом впиталась в раны. Белые нити принялись сновать взад и вперед, врачуя рану, не давая мужчине умереть.
Мгновение спустя победитель помог исцеленному Селветаргтлин подняться на ноги. Второй мужчина утер окровавленные губы рукавом и поднял дубинку.
— Ты тоже хорошо сражался, — сказал он и умолк, чтобы выплюнуть остатки крови, скопившейся во рту. Он потер то место, где были раны. — Я не ожидал этого последнего удара. Будем надеяться, твои читины будут такими же ловкими.
— Они уже такие, — отозвался другой. — Они на удивление хорошо исполняют приказы. Разумеется, этому немало способствует то, что они думают, будто приказы эти исходят от самой Ллос.
Оба мужчины рассмеялись.
Волосы у Джуба задрожали. Читины были четвероногими магическими творениями дроу. Столетия назад выведенные магами как рабы, в высоту они достигали лишь трех четвертей роста мужчины. Брошенные своими создателями за ненадобностью, они десятилетия назад бежали в отдаленные закоулки Подземья, где и жили по сию пору. Джуб наткнулся однажды на их затянутую паутиной пещеру — к счастью для него, в логове был только один читин. Джуб убил его, но ушел оттуда весь в дырках от шипов, усеивавших руки и ноги твари. Ему повезло выбраться оттуда живым. Читины ненавидели темных эльфов свирепой, неугасающей ненавистью. Они набрасывались на всех дроу, попадавшихся им на глаза, — даже на полудроу вроде Джуба.
И все же эти Селветаргтлин говорили о читинах, будто о домашних ящерках.
И ящерки эти, судя по их словам, сражаются на их стороне.
Мужчины продолжали беседовать, но все тише и тише, по мере того как их дыхание успокаивалось. Желая услышать еще что-нибудь, Джуб спустился с потолка на паутине.
— …рад слышать, что твои читины хорошо дерутся, — говорил Селветаргтлин с дубинкой. — И на что они нападали?
— Лунный лес. Убили восемь темных жриц.
Джуб, дернувшись, повис на своей нити и подумал:
«Ясно, почему Квили сказала, что это дело такое важное. Эти ребята нападают на святилища Эйлистри».
— Если наши малыши хорошо сделают свое дело, мы начисто обескровим их, вместо того чтобы отвлекать ложными атаками, — сказал мужчина с дубинкой.
— Надеюсь, нет. Я хочу, чтобы некоторые из них дожили до того момента, когда мы запрыгнем в этот храм, по меньшей мере шестьдесят шесть стерв — чтобы каждому из нас досталось убить по одной.
Оба рассмеялись, направляясь к двери.
— Значит, читины ничего не подозревают? — спросил Селветаргтлин с дубинкой.
— Ровным счетом. — Другой ухмыльнулся. — Я сказал им, что Паучья Королева вознаградит их…
Голоса затихли вдали, когда пара вышла на улицу. Джуб висел на своей паутине, медленно вращаясь в воздухе, ожидая, когда они поднимут тревогу. Мертвая жрица лежала почти у самого выхода. Эти двое, выходя, должны были чуть ли не переступить через нее, но никакого шума не было. Селветаргтлин, похоже, совсем не волновало, что жрица Ллос убита.
Потому, наверное, сообразил Джуб, что это они убили ее.
Он раздумывал, не последовать ли за парой клириков, но потом прикинул, что они идут слишком быстро для него. Он в любом случае услышал достаточно. «Храм, — сказали они. — Этот храм». Они замышляют нападение на Променад. Их, похоже, шестьдесят шесть — на удивление точное число.
Променад недалеко отсюда — всего в нескольких лигах, если по прямой, — но его магическая защита прочна как скала. Хотел бы Джуб знать, как Селветаргтлин собираются проникнуть внутрь. Пока, насколько он мог судить, они никак не смогли бы этого сделать.
