— А, начинаю догадываться, — радостно воскликнул маршал. Смерть ваша совпадает со временем, когда из разных мест Европы многие переселялись в Ново-Орлеан. Без сомнения, и вы последовали их примеру.
Напрасно Шарлота старалась разубедить маршала, он стоял на своём.
— У меня хорошая память, — сказал он. — Годы вас изменили, но черты вашего лица остались те же. Нет сомнения, что вы принцесса Шарлота, дочь почтенного герцога Вольфенбютельского. Позвольте мне сообщить французскому королю о вашем присутствии в Париже.
Все её старания отговорить его от этого намерения остались безуспешными. Наконец она уступила.
— Я вам разрешаю заявить королю о моём прибытии сюда, но убедительно прошу вас хранить мою тайну ещё три месяца.
— Хорошо, — сказал маршал, — я исполню ваше желание, но взамен этого позвольте мне время от времени делать вам визиты.
— Всегда буду видеть вас с искренним удовольствием, любезный маршал, — весело отвечала Шарлота, и с улыбкой поклонившись ему, ушла с дочерью из сада.
— Мамочка, — сказала дочь, когда они пришли домой, — объясни мне, ради Бога, твой странный разговор с господином, которого ты называла маршалом.
Шарлоте ничего не оставалось, как открыть свою тайну дочери и рассказать ей историю своей жизни.
Альбертина была глубоко тронута рассказом бывшей принцессы; она, рыдая, бросилась на шею матери, обнимала, целовала её и с разбитым от рыдания голосом сказала:
— Скоро папа поправится, и мы уедем от злого света, где моя добрая мама так жестоко страдала, мы уедем далеко-далеко и опять будем жить в тишине, вдали от светского шума.
Шарлота прижала дочь к своей груди и горячо поцеловала её.
— Ты достойная дочь твоей матери, — сказала она, — нежно лаская её.
Действительно, через несколько лет на острове Бурбон, несмотря на то, что Альбертина знала своё высокое происхождение, она вышла замуж по любви за честного и деятельного инженера, занимавшегося на острове земледелием.
Между тем здоровье графа Альбрехта совсем поправилось и, когда маршал по истечении обещанных трёх месяцев молчания пришёл к принцессе с визитом, чтобы увидеть её ещё раз, прежде чем сообщить о ней королю, оказалось, что она вместе с мужем и дочерью исчезли из Парижа. После долгих поисков маршал узнал, что семья Моргеншейнов поселилась на острове Бурбон, где, как мы знаем, Эмилия Лилиенфельд приняла их с распростёртыми объятиями.
Граф Мориц поспешил к королю, который, удивлённый этим известием, тотчас велел своему министру предписать губернатору острова Бурбон обращаться с графом Альбрехтом и его женой с величайшим почтением и предупреждать все их желания. Кроме того, он собственноручно написал венгерской королеве, хотя он вёл с ней войну, и сообщил ей о чрезвычайных приключениях её тётки, давно считавшейся мёртвой.
Венгерская королева, как и французский король написали графине Моргеншейн и предложили ей приехать ко двору, обещая заботиться как об ней, так и о её муже и дочери. Но она отвечала в тоне, достойном её высокого ума и доблестного сердца, в полном сознании своего счастья. Она отклонила самые блестящие предложения и предпочла оставаться в своей завидной неизвестности на острове Бурбон, в соседстве её любимых друзей, семейства Лилиенфельд. В 1754 г. её ещё видели на острове Бурбон.
После смерти её мужа и дочери она, как говорят, возвратилась опять в Европу. Многие утверждают, что она доживала последние годы своей добродетельной жизни в Брюсселе, где она получала ежегодно значительную пенсию из Браунштейга. Здесь она была утешительницей всех бедных. Всякий несчастный находил у неё помощь. Во всех чертах её лица постоянно отражалось весёлое расположение духа.
Здесь она узнала, что её сын от первого брака был короткое время русским императором под именем Петра II и умер девятнадцатого января 1703 года. Старшая же дочь Наталья скончалась четырнадцатилетней девочкой в 1728 году.
Рассказывают, что, когда приблизился час смерти, когда душа её, как она крепко надеялась, соединится с другом её сердца, с Альбрехтом, и её детьми, когда окружавшие её постель плакали, она обратилась к ним с нежной улыбкой и сказала: