— Ну, время разойтись! — И с этим словом Пётр отправился в свою комнату».
Придворные разъехались. Монс, придя домой, разделся и закурил трубку.
Вдруг в комнату вошёл Ушаков.
Страшный инквизитор объявил фавориту, что с этой минуты он арестант; взял у него шпагу, ключи, запечатал бумаги и отвёз несчастного к себе на квартиру.
Здесь ждал их сам император.
— А! И ты тут! — сказал он, окидывая Монса презрительным взглядом. С редким для себя самообладанием государь удержал порыв гнева, не стал и допрашивать. Он оставил Монса на всю ночь терзаться мучениями страха и угрызениями совести, если та не совсем заглохла в красавце камергере.
В ту же ночь арестованы были Столетов и Павлов; обоих заперли в Летнем дворце.
Весть об аресте Монса, как громом, поразила сотни сановников и сановниц петербургского общества. Матрёна Ивановна, до которой дело слишком близко касалось, до такой степени испугалась, что слегла в постель и была в совершенном отчаянии; её семейство и все приятели, все имевшие известного рода дела с Монсом, были в смущении: всем памятны были розыски Петра над царевичем Алексеем и его сторонниками, следствие и суд над князем Гагариным, над несколькими важнейшими из обер- и провинциал-фискалов, над важным Шафировым. Всем были памятны, что в каждом из этих розысков немногое осталось неподмеченным, и почти никто из лиц, мало-мальски прикосновенных к делу, не остался без строгой ответственности. Так и теперь: никто ещё не знал, как взглянет Пётр на взятки Монса — не взмахнёт ли он мечом правосудия и по тем головам, которые, склоняясь пред фаворитом, подкупали его на разные несправедливости и происки?
Опасения их были напрасны: Пётр уже был не тот, что прежде. Эта железная натура сделалась как-то мягче, так что открытие главной вины Монса глубоко его поразило; удар был так силён, что государь на все остальные вины арестанта взглянул как-то слегка, только как на официальный предлог к его осуждению; преследовать же дававших взятки, входивших в постыдные сделки с фаворитом, это значило протягивать дело, откладывать казнь, словом, более и более растравлять своё сердце присутствием ненавистного соперника.
Пётр решился стереть его с лица земли и чем скорей, тем лучше.
В понедельник, 9 ноября, в канцелярию государева кабинета внесли ворохи всевозможных бумаг Виллима Монса; пришёл Пётр. Ввели по его ордеру арестанта. Камергер не вынес взора Петра: в этом взоре было столько гнева, жажды мести и в то же время глубочайшего презрения, что Монс не выдержал, затрясся и упал в обморок. Ему открыли кровь, государь велел его увезти назад под караул и дать ему время оправиться, а между тем с жадностью принялся за пересмотр его бумаг.
Надо думать, что при этом пересмотре были и пособники, так что пред государем скоро поднялась большая куча «противных» документов, которые потом и были переплетены в особую книгу; затем остальные бумаги остались в двух громаднейших связках.
Книга и связки перед нами; содержание первой особенно разнообразно; были ли подобраны сюда бумаги петровскими помощниками по суду, вплетены ли они в общий корешок гораздо позже, так, случайно, как бы то ни было, но сюда вошли бумаги всевозможных родов.
Так, здесь находятся челобитья о разных делах с предложениями презентов от Хитрово, Любсовой жены, Льва Измайлова, кн. Алексея Долгорукова, документ о передаче во владение Монса деревни царевны Прасковьи Ивановны, письма и выписочки о делах Отяева, Малевинского, архимандрита Писарева, Петра Салтыкова, Камынина, ростовского архиерея Дашкова и многие другие бумаги, касающиеся важнейших взяток Монса. Тут же вплетена и немецкая корреспонденция Монса с матерью, с сёстрами, с друзьями из Немецкой слободы, его стихи, письма амурные, гадальная книжка, памятные листки о перстнях, о травах; вообще содержание отобранных «противнейших» документов было, как я уже сказал, весьма разнообразно.
Некоторые из документов — таковы все любовные записки Монса, письма той же материи к нему от Петра Балка, Матрёны Ивановны или Функа и Бретингама, а также и письма голштинцев, относящихся до исканий герцога, — все эти бумаги были по воле Петра немедленно переведены на русский язык.
