Видя свободное поведение своей матери, принцесса вела жизнь далеко не монашескую. Едва сбросив траурные одежды, она сбежала к блестящему, неистовому двору своей кузины Эстефании Керакской, которая вдовела второй год и знала, как развеять грусть, соответствующую этому положению.
История сохранила упоминания об увлечении Сибиллы Балдуином Ибелином, который был выше, красивее и незначительнее своего брата Балиана. Но браку молодых людей воспротивилась графиня Агнесса, не простившая Ибелинам женитьбу Балиана на вдове короля Амори, Марии Комнине.
Современникам запомнился и роман Сибиллы с Анри Бургундским, который не подошел ее семье и баронам, предполагавшим у графа наличие узурпаторских побуждений.
Сибилле приписывали и других любовников.
Но она не была ни Мессалиной, ни Клеопатрой: ее образ жизни просто соответствовал своему времени, когда землетрясения, затмения луны и солнца казались очевидными признаками близкого конца света. Чрезвычайная распущенность нравов наводила страх на благочестивых людей, а высшая власть имела представителей только в лице князей и королей-неудачников.
Брачные переговоры велись со многими знатными вельможами, когда несчастный Балдуин IV, страшась быть совершенно устраненным от дел правления, неожиданно вмешался и в слепой поспешности дал сестре в мужья графа Ги (Гвидо) Лузиньянского.
По-видимому, Ги, хотя и храбрый рыцарь, был выбран Балдуином из-за его полного несоответствия королевскому сану во всех остальных отношениях. Случись чудо, отступи болезнь — и Ги не будет ему соперником в борьбе за власть.
Сибилла отчаянно сопротивлялась, не желая становиться женой такого незначительного человека, но брат был непреклонен.
Так пересказывают минувшие события многие современные исследователи.
Однако существует и иная версия, которая особенно нравится женоненавистникам.
Когда рука Сибиллы оказалась свободной, иерусалимские бароны, монархи Европы, а также византийский император стали предлагать своих ставленников. Женщина, даже возведенная на вершину власти, оставалась женщиной, и даже женщиной прежде всего. Сибилла, слабая, неразумная и легкомысленная, как все представительницы слабого пола, быстро пресытилась любовной связью с Анри Бургундским и пленилась красивой наружностью специально выписанного из Европы молодого дворянина Ги де Лузиньяна. Он был младшим братом любовника ее матери, Амори, коннетабля Иерусалимского королевства. Потеряв от страсти голову, она с помощью графини Агнессы заставила Балдуина IV, страдающего от невыносимых мучений, дать согласие на брак, печальные последствия которого он уже предвидел.
Так как же все было на самом деле?
Можно предположить, что король настаивал на браке сестры, а она, желая свободы и стремясь к короне, намеренно выбрала в супруга миловидного добродушного рыцаря — одного из предложенных братом. Легко управляемый муж устраивал принцессу больше, чем какой-нибудь другой повелитель, например жестокий и не склонный к сантиментам Конрад Монферратский.
Свадьба состоялась на Пасху 1180 г. Сразу же Ги, как член правящего дома, был назначен регентом королевства (бальи).
Граф Раймунд был возмущен, тем более, что он надеялся остаться правителем государства. II. женской линии он происходил от Балдуина II, и многие палестинские бароны уже готовы были приветствовать новую, Сен-Жильскую, династию. Обманутый в своих надеждах, со скорбью видя, в каких руках оказалось управление Святой землей, Раймунд удалился в Тивериаду, владение, доставшееся ему через брачный союз с Эшивой Галилейской[6].
Большинство его сторонников сначала отказывались видеть в Ги регента, называя его авантюристом, но потом признали свершившийся факт и отпали от графа. Тогда он открыто перешел на сторону Саладина и стал править Тивериадой под его рукой. Однако после поражения христиан вблизи его владений он снова вернулся к единоверцам и руководил формированием войска.
Скоро выяснилось, что между Балдуином и Ги с каждым днем возрастает вражда. Все ясно видели, что король ищет повода, на основании которого можно было бы расторгнуть брак Лузиньяна с его сестрой. Балдуин и Ги вместе находились в городе Петры, осажденном Саладином, и доброжелатели нашептали об этих планах короля его зятю. Тот спешно бросился в свой город Аскалон и оттуда приказал жене, которая оставалась в Иерусалиме, не медля отправиться к нему до того, как король вернется в столицу. Ги опасался, что Балдуин больше не отпустит к нему Сибиллу и добьется развода. Больной король помчался к Аскалону, чтобы самолично забрать сестру. Но отстранение от власти сделало из того, кого считали слабовольным авантюристом, расчетливого мятежника: Ги не открыл перед Балдуином ворота города.
