Однако та рыдала и умоляла взять ее с собой.
Байрон отказался.
— Еесли человек вознамерился отправиться на выполнение великого долга, — сказал он, — на честное дело, этот эгоизм со стороны женской части невыносим…
Накануне отъезда поэт отдал Терезе большую связку своих рукописей.
— Делай с ними, — сказал он, — что хочешь. Можешь сжечь, а может, когда-нибудь удастся продать на аукционе…
13 июля 1823 года Тереза проводила любимого не только в дальний, но и последний путь.
На девятый день плавания Байрон отправил ей письмо.
«Моя дорогая Тереза, — писал он, — у меня всего несколько мгновений, чтобы сообщить тебе, что все у нас в порядке и что мы уже далеко по дороге Леванта. Будь уверена, что я люблю по-прежнему и что самые прекрасные слова не смогут выразить лучше ту же мысль».
Через десять месяцев Байрон, участвуя в военной экспедиции, пробыл несколько часов под проливным дождем.
Сильная простуда сменилась лихорадкой, от которой он и скончался 19 апреля 1824 года.
— Я оставляю в этом мире нечто дорогое… — произнес Байрон свои последние на этой земле слова.
Кто, или что было этим самым «дорогим»?
Тереза, или поэзия?
А, возможно, и та и другая?
Кто знает…
Смерть великого поэта и гражданина оплакивала вся Греция.
Гроб с телом поэта был отправлен на родину, где Байрона похоронили в небольшой церкви неподалеку от Ньюстбда.
Так окончилась светлая и одновременно трагическая история романтической любви великого поэта и его Музы — Терезы Гвиччиоли…
«Ни у кого из великих людей не было любовной жизни более полной, более мучительной и в некоторые часы более трагической, чем у Рихарда Вагнера.
Этот чудесный музыкант, создавший своим искусством новый мир, черпал в любви свои лучшие вдохновения».
Такими словами начинает Луи Барту свою книгу «Любовная жизнь Рихарда Вагнера».
У Вагнера было много женщин, но из них можно выделить троих: первую жену Минну Планер, вдохновительницу «Тристана» Матильду Везендок и Козиму Бюлов, которую он обессмертил образе Изольды.
В 1834 он Вагнер занял место дирижера в Магдебургском театре.
Там он познакомился с актрисой Минной Планер и серьезно увлекся ею.
Молодая красивая певица была сначала простым закулисным увлечением двадцатилетнего дирижера.
К двадцати пяти годам она прожила довольно бурную жизнь, и та самая девочка, которую Минна выдавала за свою сестру, была ее незаконной дочерью.
Вагнер прощал ей эту ошибку молодости, как и другие прогрешения.
Во время романа с Вагнером Минна поддерживала интимные отношения с богатым купцом и в письмах, попавшихся случайно на глаза Вагнеру, он нашел весьма интимные подробности.
Вагнер устроил Минне сцену ревности, за которой следовали извинения, и эта сцена стала прототипом многих таких же сцен, наполнявших их семейную жизнь.
Они были совершенно разными натурами, и больше мещанка в духе, чем артистка — Минна не всегда понимала Вагнера, его широкую натуру и музыкальные грезы.
Однако Вагнер любил эту красивую женщину и — странная вещь — «обожатель женщин», как он сам себя называл, почувствовал тягу к семейному очагу, уюту и покою для работы.
В ноябре 1836 года молодые люди обвенчались в Кенингсберге.
В церковном регистре Вагнер прибавил себе год, Минна убавила четыре, в действительности она была на четыре года старше мужа.
Брачная жизнь началась неудачно — вечные ссоры, нужда, ревность, и через полгода Минна убежала с богатым поклонником, неким Дитрихом.
Вагнер пустился на поиски, но после двух дней преследования, остановился — у него не хватило денег.
Эти дни стали одним из самых печальных воспоминаний его молодости.
Вскоре Вагнер пригласили на место дирижера в новый рижский театр.
Он пригласил в труппу сестру Минны, Амалию.
К этому времени Дитрих бросил Минну, и она вернулась к своим родным.
Вагнер решил развестись с женой, но Амалии удалось уговорить его простить Минну.
Вагнер поставил условие: никогда не вспоминать о случившемся.
Минна приехала в Ригу в октябре 1837 года.
Она бросила сцену и всецело посвятила себя дому. Хозяйкой, надо отдать ей должное, она была прекрасной.
После работы Вагнер отдыхал дома и душой, и телом. Так прошло несколько месяцев.
