— Прежде всего, объявляю вам, что я не скажу ни слова, — промолвила Кизаки. — На меня напало томление и непреодолимая лень. Кроме того, я хочу слушать истории, а не рассказывать их.
Это решение вызвало шумные возражения.
— Это решено, — сказала царица смеясь. — Вы даже не услышите ни одного похвального слова по окончании рассказа.
— Все равно! — вскричал Симабара. — Я расскажу историю волка, превратившегося в молодую девушку.
— Да, да! — закричали женщины. — Мы одобряем заглавие.
— Один старый волк…
— Ах, он стар? — воскликнула одна из принцесс, с презрительной гримасой.
— Вы отлично знаете, что для того, чтобы приютить человеческую душу, животное должно быть старо.
— Это правда, правда! — закричали все. — Начинай!
— Один старый волк, — начал Симабара, — жил в пещере, подле многолюдной дороги. У этого волка был ненасытный аппетит, так что он часто выходил из своего логова, подходил к краю дороги и хватал прохожего. Но такой образ действий вовсе не нравился путешественникам; они перестали ходить по этой дороге, и мало-помалу она стала совсем пустынной. После долгих размышлений он нашел способ прекратить такой порядок вещей. Он вдруг исчез, и все думали, что он сдох. Несколько смельчаков рискнули пойти по этой дороге и увидели прелестную молодую девушку, которая, улыбаясь им, сказала:
— Не желаете ли пойти со мной немного отдохнуть в прохладном и прелестном уголке?
Ей, конечно, не отказали, но, как только они очутились далеко от дороги, молодая девушка снова обернулась старым волком и растерзала путешественников; потом волк принял опять грациозный облик и вернулся к дороге. С тех пор ни один путешественник не мог миновать волчьей пасти!
Принцы очень одобрили эту историю, но женщины возмутились.
— Значит, мы — опасная ловушка, скрытая цветами? — сказали они.
— Цветы так прекрасны, что мы никогда не заметим западни, — сказал принц Тзусима, смеясь.
— Ну, — сказала царица, — Симабара выпьет две чашки сакэ за то, что оскорбил женщин.
Симабара весело осушил чашки.
— Раньше, — сказала принцесса Иза-Фару, лукаво взглянув на Симабару, — было много героев: рассказывали про Азахину, который схватывал каждой рукой по вооруженному воину и отбрасывал далеко от себя; про Таметомо и его огромный лук; про Ятситсонэ, которому щитом служил раскрытый веер, и еще о многих! Только и говорили, что об их великих подвигах. Между прочим, утверждали, что однажды Сусижэ, всадник, не имевший себе соперников, возвращаясь с прогулки, заметил нескольких своих друзей на корточках вокруг шашечницы. Тогда он перескочил на лошади над их головами, и лошадь неподвижно стала на задних ногах посреди шашечницы. Изумленные игроки подумали, что этот всадник упал к ним с неба… Теперь я не слышала ничего подобного.
— Хорошо, хорошо! — вскричал Самбара. — Ты хочешь дать нам понять, что никто из нас не мог бы выказать такой ловкости в верховной езде и что время героев прошло?
— Действительно, я именно это и имела в виду, — сказала Иза-Фару, смеясь. — Разве я не должна была ответить вам чем-нибудь на ваш рассказ о дерзком волке?
— Она имела право отомстить за нас, — сказала Кизаки, — и не заслуживает никакого наказания.
— Цвет Тростника знает одну историю, но не хочет рассказывать ее! — воскликнула одна принцесса, которая с минуту уже перешептывалась со своей соседкой.
Цвет Тростника закрылась широким рукавом своего платья. Это была совсем молодая, еще немного застенчивая девушка.
— Ну же, говори, — сказала Кизаки, — и не бойся, мы не имеем ничего общего с волком Симабары.
— Ну вот! — сказала Цвет тростника, вдруг успокоившись. — На острове Езо жили молодой человек и молодая девушка, которые нежно любили друг друга. Они были с колыбели предназначены друг для друга и никогда не расставались. Молодой девушке было пятнадцать лет, молодому человеку — восемнадцать. Подумывали о дне их свадьбы. К. несчастью, сын одного богатого человека влюбился в молодую девушку и просил у ее отца ее руки. Тот, пренебрегая прежними обещаниями, дал ему свое согласие. Напрасно молодые люди упрашивали его; отец остался непреклонен. Тогда невеста пошла к своему неутешному жениху.
