Везде в городе уже давным-давно положили брусчатку. Везде. Но не здесь, демоны раздели эту улицу!
Обитатели этого места называли его так, как он когда-то назывался — Старая улица. Остальной же город более приближенно к правде говорил — Уныние.
Синголо, недовольно скривившись, постучал в тяжёлую дверь. Сразу же оглянулся — как всегда, из окна дома напротив выглядывала рябая старуха.
— По голове шебе постущи, придурок! Ночь на дворе! — злобно прошамкала она.
— Скройся, карга! — зло крикнул он в ответ, презрительно кривясь.
— Шам карга!
— Заткнись!
— Оба заткнитесь! — рявкнул кто-то из другого дома.
Лязгнул замок, и дверь перед Синголо отворилась.
— Ты старше меня, а продолжаешь с ней спорить каждый раз, как приходишь, — укоризненно заметил Вердео, потирая глаза. — Может, вас там в Коллегии ничему и не учат?
— Родители дома? — Синголо быстро протиснулся мимо брата, стараясь унять злость от короткой перепалки.
— Мама уже дома. Отец сегодня будет попозже — у цеха большой заказ, — брат грустно покачал головой. — И кому только пойдёт выручка с этого заказа? Очевидно, не папе…
Вердео всегда пугал Синголо. Ему было всего двенадцать лет — на целых восемь лет младше самого Синголо — а он вёл себя, как совсем взрослый.
— Как у тебя дела, братец? — Синголо потрепал брата по волосам. — Выглядишь устало.
— А ты выглядишь так, будто бы три дня пил, — мрачно ответил Вердео, запирая дверь. — Я нашёл работу.
— Работу?! — Синголо поперхнулся. — Какую ещё работу?!
— Да недавно появился тут один тип странный, в маске орла. Говорят, прокажённым был когда-то или что-то в этом роде, — Вердео быстро запаливал свечи в прихожей, говоря будничным тоном. — Хорошо платит за всякую дрянь — посмотреть, чем занимается человек, проследить за кем-нибудь, влезть на склад и пересчитать там товар…
Синголо похолодел.
— Вердео, не смей больше к нему ходить, — прошипел он, нависая над братом. — Ты помнишь, кто такие эти ненормальные в масках?! Веспремское восстание, переворот в Лепорте…
— Далёкие места и ничего не значащие названия, — меланхолично протянул брат.
— Не будь идиотом! Если его увидят… — Синг надохнулся от нахлынувших сцен расправы. — Если узнают, что ты… Вердео, не смей больше туда ходить!
— Мне без разницы, кто он, пока он хорошо платит, — брат поднял на него пронзительный взгляд синих глаз. — Ещё чуть-чуть — и хватит денег на то, чтобы отправить Леонарда в приходскую школу. Деньги остаются деньгами, даже если их даёт прокажённый шпион, Синг.
— Но… — Синголо осёкся и покраснел.
Во-первых, брат был прав. Во-вторых, ему было стыдно.
Проклятье, он сидит в Коллегии, бездельничает большую часть времени, когда не зарывается в книги — а семья выбивается из сил. Даже Вердео…
Синголо отвернулся, не в силах глядеть на брата.
Чувство стыда больно жгло его, в горле рос ком.
Проклятый бездарь! Вот кто он — просто проклятый бездарь! Вердео младше его — а пользы приносит гораздо больше!
Брат молча продолжал зажигать свечи в доме, и внутреннее убранство постепенно выплывало из темноты.
Обшарпанные стены, обнажающие кое-где из-под штукатурки каменную кладь, старая, обточенная жучками мебель, пара старых гобеленов, гниющие доски пола — вот и всё убранство.
— Ненавижу, — проскрипел себе под нос Сниголо и двинулся вглубь дома — откуда нёсся запах стряпни.
Тесна кухня была затянута паром и аппетитными запахами. А у очага, склонившись над котелком, стояла мать Синголо.
— Мама, — тихо позвал он, слепо надеясь, что она не услышит его.
Не оборачивайся, не оборачивайся…
Она бросила черпак в котёл и резко повернулась.
Седых прядей прибавилось, лицо покрывала всё более густая сеть морщин. Некогда стройная, она походила на оплывшую свечу.
И продолжала оплывать с каждым его визитом. Тяжёлая жизнь не щадит никого, но к женщинам она почему-то ещё более жестока.
— Синголо, мальчик мой! — улыбка прорезала её уставшее лицо, и она бросилась к нему. С искренней радостью мать Синголо крепко обняла его, прижимая к себе.
Он неловко обнял её, чувствуя страшное смущение.
Синголо чувствовал себя так, будто бы его приняли за кого-то другого. Как будто бы ему дали что-то дорогое, что ему не принадлежало и чего он не заслуживал.
