Эрроу поднял шпагу, готовясь нанести очередной удар, когда на траве рядом с кустарником, за которым скрылись женщины, появилось что-то ярко-синее. А затем красное, зеленое и несколько предметов бежевого цвета. И туфли — десять штук, вылетевшие из-за кустов, одна за другой.
— О Господи, — сказал сэр Ричард. — Они раздеваются.
— Догола? — поразился Ламли.
Послышался взрыв женского смеха и оживленные голоса.
И плеск воды.
Проклятие. Гарри знал, что Молли что-нибудь выкинет, но такого он не ожидал! Он прищурился и скрестил руки на груди. Что ж, она просчиталась. Какой мужчина бросит рапиру, чтобы посмотреть на голых женщин, купающихся в ручье?
Гарри судорожно сглотнул. Хотя… было бы любопытно взглянуть. Хоть одним глазком!
Он подавил соблазн броситься к ручью прямо сейчас, не дожидаясь конца состязания. Это было бы против правил. Он не должен покидать место поединка. Никто из них не должен. Если не хочет потерять десять очков.
Гарри скрипнул зубами. Молли отыгрывается на холостяках самым мучительным образом.
Чертовка!
К тому времени, когда начался последний поединок, все мужчины пребывали в скверном настроении. Максвелл победил Эрроу и сэра Ричарда. Ламли выиграл у Максвелла. И теперь Гарри сражался с Ламли.
— Это пытка, — простонал Ламли, имея в виду отнюдь не фехтование.
Он сделал неуклюжий выпад, совсем не характерный для него, а Гарри уклонился, тоже не слишком элегантно. Они оба утратили свое обычное мастерство — и все благодаря женщинам.
Плескание стало громче.
— Можете присоединиться к нам виконт Ламли и лорд Гарри! — донеслось со стороны ручья.
Ламли замер с поднятой рапирой.
— Черт бы их побрал! — Он сделал выпад, едва не поразив Гарри в грудь.
Поединок продолжился, смех и игры в ручье тоже, и Гарри постарался вложить все свое раздражение и досаду в фехтование.
— Есть! — крикнул Финкл, когда рапира Гарри коснулась груди Ламли в области сердца.
Гарри отступил на шаг, а Ламли бросил свою рапиру и снял маску.
Самый тягостный турнир по фехтованию в истории закончился.
Финкл осторожно поднял руку Гарри.
— Вы победили, лорд Гарри, — просипел старый слуга, — но мне нужно подвести итог состязания. Это займет пару минут. А вы займитесь своими обязанностями, — велел он лакеям.
Лакеи направились к ручью и, собрав женскую одежду, перебросили ее через кусты, за которыми скрывались женщины.
Гарри издал короткий смешок. Хотя Финкл объявил его победителем, все беспутные холостяки знали, кто выиграл сегодняшнее состязание. И этот кто-то не носил бриджи.
Сидя на ветке дерева, Молли наблюдала за лакеями, которые перебросили женскую одежду через кусты. Она не могла не хмыкнуть, глядя на Гарри. Несмотря на только что одержанную победу, он казался унылым. Остальные холостяки выглядели не лучше, ожидая, пока Финкл объявит результаты.
По правилам они не могли покинуть место проведения турнира и чувствовали себя в ловушке, беспомощно поглядывая в сторону кустарников, за которыми болтали и смеялись женщины.
Это было восхитительно. Вся досада из-за прежних проигрышей, вся нервная энергия, которую она потратила, переживая из-за конкурса, — все было забыто. Молли чувствовала себя отмщенной.
Но сейчас не время наслаждаться местью.
Она не стала купаться под тем предлогом, что ей нужно удостовериться, что мужчины не нарушают правил. Однако ей пришлось бросить свою одежду на траву, как и остальным. У Гарри был острый глаз. Он бы заметил, если бы она этого не сделала.
Она ощутила прилив восторга. Ей не терпелось сказать ему, как она гордится его победой. Видимо, ей придется поцеловать его перед всеми. Разве не этого ждут от любовницы? Что ж, она готова пойти на эту жертву. По правде сказать, она сделает это с радостью.
Даже сейчас Молли чувствовала стеснение в груди, вспоминая о его небрежной грации, широких плечах, мускулистой спине и яростных выпадах.
Впрочем… Как она может поздравить его, сидя на дереве?
— Банни? Афина? — позвала она. — Дайте мне мою одежду, пожалуйста.
Но никто не ответил.
Неужели женщины забыли о ней?
Она попыталась снова их позвать:
— Эй! Есть здесь кто-нибудь?
Ничто не нарушало тишину, кроме птичьего щебета и шелеста листьев на ветру. Молли охватило неприятное предчувствие. Она так увлеклась, наслаждаясь своей проделкой, что просидела на дереве слишком долго.
