Жажда над ручьем - страница 111

Т е л о х р а н и т е л ь (подошел к Жанне, протянул ей меч). Ваш меч, сударыня… Я помню его. На нем высечено пять крестов… говорили, что это меч самого Мартелла… (С волнением.) Я брал с тобой Турель, Жанна. Я сражался с тобой под Божанси и Патэ, я был рядом с тобой под Компьеном!..

Ж а н н а (подошла и поцеловала его). Я узнала тебя, Бертран. Я тебя узнала.

Т е л о х р а н и т е л ь (пятясь к двери; сквозь слезы счастья). Вперед, за Францию! Вперед, за Деву! Вперед, кто любит тебя!.. (Вышел.)

Ж а н (кричит от радости). Я при дворе! Я допущен ко двору, Жаннетта!..

П ь е р (топая ногами от счастья). Вокулерский капитан! Вокулер — мой, братцы!..

Ж а н. За королем! Да здравствует король!..

Братья выбежали наружу.

Д’ А р м у а з (потирая радостно руки). Барон д’Армуаз и де Тиммон будет охотиться рядом с королем! Уж я покажу им, на что способен!.. Ну и денек, Жаннетта!..

Ж а н н а (отсутствующе). Выйдите, Робер, я должна переодеться к мессе.

Д’ А р м у а з (сияя от счастья, целует ее). Госпожа баронесса! Моя баронессочка! Моя Жаннетточка!..

Ж а н н а. Я хочу переодеться, Робер, подите наверх. Мари!..

Из-за полога вышла  к о р м и л и ц а.

Мари, найдите в большом сундуке мое черное бархатное платье… Мы идем к мессе. Возьмите свечи, в темноте вам не найти его.

Мари взяла один из подсвечников с горящими свечами, ушла в сени.

Д’ А р м у а з. К мессе так к мессе! — хоть, на мой вкус, оно бы сейчас куда уместнее выпить за нашу баронскую корону! (Взял второй шандал, пошел к лестнице.) Я тоже надену что-нибудь поскромнее… теперь я могу себе это позволить. (Ушел наверх.)

Лунный свет из окна падает на восковую Жанну, освещая ее с головы до ног светло и ясно.

Пламя камина пляшущими красными языками освещает Жанну. Над Орлеаном плывет скорбный звон колоколов заупокойной мессы.

Жанна медленно снимает с себя корсаж, платье, нижние юбки, одну за другой, и остается в белой рубахе, с голыми плечами, шеей, лицом, руками и грудью, в красном и желтом пламени огня.

Ж а н н а (кукле — просто и без жалобы). Я ухожу, Жанна. Ты им нужнее. И все-таки ты — это всего лишь я. Я! Я! — хоть ты-то не забудь!.. И сердце мое тогда не сгорело, его бросили в воды Сены, это правда!..

1972

Ф р а н с у а  В и й о н.

К о л л е н  д е  К а й е }

Р е н ь е  д е  М о н т и н ь и }

Г и  Т а б а р и } его дружки.

М а л е н ь к и й  Ж а н — профессиональный взломщик.

Ф и л и п п  С е р м у а з — священник.

Р е н е, к о р о л ь  А н ж у й с к и й.

Г о н т ь е — его придворный.

К а р л, г е р ц о г  О р л е а н с к и й.

Т и б о  д’ О с с и н ь и — орлеанский архиепископ.

П а л а ч.

К а т е р и н а  д е  В о с с е л ь.

Т о л с т у х а  М а р г о — содержательница притона.

Ж а н н е т о н }

Б л а н ш }

П е р е т т а } шлюхи.

Д е в у ш к а, к о т о р о й  н и к о г д а  н е  б ы л о.

К у ч е р.

Ш к о л я р ы — студенты Сорбонны.

Г о р о д с к и е  с т р а ж н и к и.

П р и д в о р н ы е  короля Рене.

П о э т ы  при дворе Карла Орлеанского.

В о р ы, р а з б о й н и к и, м о ш е н н и к и  из шайки «Раковина».

Стихи, а также переводы и вольные переложения баллад Франсуа Вийона — ЮРИЯ РЯШЕНЦЕВА.

Ночь с четвертого на пятое января 1463 года.

Париж, пустырь на холме Монфокон, где, по обычаю, происходят публичные казни.

У подножия огромной, до самого неба, виселицы сидит  П а л а ч  в красном, вьет пеньковую веревку для петли.

П а л а ч (размышляет вслух). Ну, работка, ну и, доложу я тебе, работка! — в снег, в дождь, в слякоть, в вёдро, днем ли, ночью — а ты знай мокни, мерзни, точи топор, вей удавку, налаживай дыбу, колесо жиром смазывай, — это уж как суд порешил, кому какое напоследок прописал лекарство…

Из мглы и метели появился  Ф р а н с у а  В и й о н, подошел к Палачу, долго смотрел, как тот ладит петлю.

(Заметил его, не удивился.) А-а… здорово, приятель. Не спится? — это уж как положено, как заведено…

В и й о н (усмехнулся). Ты-то мне и наяву снишься…

П а л а ч (доброжелательно). Так ведь впервой ли я для тебя шнурок вью?! — в третий, считай, раз!..