— Ну, ну, снова начали крутить новую комедию да, уважаемый поэт хоккуист? Кстати, у Вас тоже Божий дар. Вы должны открыть свой театр комедии и юмора. Иначе история Вас не простит — сказала Сарвигульнаргис.
— Да, я попытался один раз открыть фермерское хозяйство, но моя попытка потерпела неудачу. В банке отказали мне выдать соответствующий кредит — сказал Поэт Подсудимов.
— Интересно, почему?.. Ах, поняла, как же я сразу же не догадалась? У Вас же это, фамилия криминальная — Подсудимов. Наверное, поэтому и отказали они выдать Вам кредит — предположила Сарвигульнаргис.
— Да нет. Просим, грят, прощения, мы не можем выдать кредит покойникам, так как покойники не в состоянии возвратить полученный ими кредит с процентами. Вот, грят, у нас есть документы в двух экземплярах, подтверждающие, что Вы десять лет тому назад погибли при взрыве кислородного баллона на стройке в далекой России. Дело в том, что я, действительно, много лет тому назад поехал на заработки в качестве гастарбайтера в Россию, и там на одной из строек работал газосварщиком. Я очень любил тогда свою профессию. Бросал в бачок килограмм карбида и наливал туда воду. Потом, когда бачок начинал щипеть, я плотно закрывал крышку, карбид с водой входил в реакцию и внутри него накапливался газ серого света, который горел, смешиваясь с кислородом. Я работал, надев маску, и держа в руках грелку. Когда я подставлял зажжённую зажигалку к кончику грелки, то сначала издавался звук, типа «тсс!», потом «парс!» — и загоралась струя оранжевого огня с голубым кончиком. Я резал металл, и из расплавленного металла летели в разные стороны искры огня, похожие на красных мух. Наблюдать за полетом этих огненных мух было одно удовольствие. Эти огненные мухи иногда залетали в воротник моей грубой светло-коричневой спецовки, похожей на брезент и обжигали мне шею. Иногда они попадали прямо в голенище моих валенок, и я от ожога прыгал от невыносимой боли в ногах, словно узник-партизан, который «танцует» под автоматными очередями на смех фашистов. Спецовки, сшитые из грубого брезента, тоже сильно пострадали от залетавших в них огненных мух. Спецовки мои выглядели, словно одежда человека, застреленного с помощью автоматического оружие легендарными американскими гангстерами, пустившими всю обойму в тело жертвы. Но, несмотря на всё это, я любил свою работу, обожал запах карбида, похожего на запах гнилого лука, который многие не любят. А я тащился от этого запаха, изо всех сил нюхал серый дым карбида, словно душистую розу Шираза, вовсю расширяя ноздри. Я работал денно и нощно, даже в дни отдыха. Неплохо зарабатывал деньги и отправлял их через компанию ВЕСТЕРН ЮНИОН своему дяде. У меня тогда на родине был большой дом и две легковушки иностранного производства. Мама моя жила в этом доме в роскоши. Но однажды, когда мы работали на высокой стройке, взорвался кислородный баллон и все гастарбайтеры, которые работали вместе со мной, погибли. Взрывная волна разорвала их буквально на куски и разбросала в разные стороны. Так как я тогда работал за толстой кирпичной стеной вдали от кислородного баллона, то чудом остался жив. Но получил сильные ожоги и ушибы разной степени и, конечно, контузию. Долгое время я пролежал в коме. Милиция отправила моим близким весть о том, что я тоже погиб в этой катастрофе. Когда приехал дядя, чтобы забрать и увезти мое тело, его пустили в морг, чтобы опознать труп своего племянника, то есть меня. Там тогда лежали тела погибших, и опознать их было трудно. По просьбе моего дяди ему отдали тело, которое он наугад выбрал и, положив в герметичный гроб, плотно закрепили крышку. Мой дядя вернулся домой и похоронил меня со всеми почестями на местном кладбище. Поставил надгробный камень из гранита с моим изображением. А документы о моей смерти, которые он получил из милиции, направил в отдел внутренних дел и в махаллинский комитет. Через несколько лет я встал на ноги и приехал сюда. Увидев меня, односельчане в ужасе разбежались в разные стороны. Даже мой собственный дядя. Оказывается, дядя со своей женой уже успел через нотариуса продать покупателям мой дом и машину. Ты, грит, племянник, сильно не переживай. Потому что теперь тебе не понадобятся ни дом, ни машина. Я грю, как это так, дядя? Ведь я жив и здоров. Дышу, кушаю, смеюсь, сплю и разговариваю с тобой.
