— Вон, в кармане.
Даша нащупала ключи на гигантском электронном брелоке.
— Твою мать, мать твою, это Агафон!.. Пашка, это Агафон, так его и растак!.. Его люди, точно!.. Он с Асланом скабанился, сука, блин!.. Паша, мочить их надо, прямо щас мочить!..
Даша вытащила у авторитета из пальцев автоматический пистолет и неслышно скомандовала:
— Давай!
Паша стал подниматься.
— Всем стоять, — негромко сказала Даша. — Оружие опустить. Одно движение, и я его пристрелю.
Клоны по очереди заоглядывались и замерли. Пистолет упирался в Пашины рёбра, и не было никаких сомнений, что блондинка пристрелит его, как обещала.
— Тихо, тихо, — продолжала Даша. — Никто никуда не спешит. Самокат бери. Кати!..
Паша под пистолетом, сунутым в рёбра, нащупал резиновые уши самоката. Даша поддерживала его, чтобы не упал. Рука у неё была мокрой и липкой от Пашиной крови.
— Чего такое-то? — жалобно спросила из-под крыльца чугунная башка. — Мужики, это чего она делает?..
Никто не ответил.
Даша довела раненого до калитки и нажала кнопку на брелоке. Пока ворота поднимались, она спиной, не опуская пистолета, потихоньку продвигалась к открывающейся темноте гаража. Как только ворота поднимутся, действовать придётся быстро. Клоны, как под гипнозом, медленно двигались за ними всей стаей.
— Мужики, она Пашку пристрелит!.. Вали её, мужики!.. — пискнул кто-то, и Даша, волоча раненого и самокат, нырнула в ворота.
…Раз, считала она про себя, два, три… Головой вперёд она впихнула Пашу в джип, швырнула туда же самокат и завела мотор.
Клоны начали стрелять.
…Одиннадцать, считала Даша, нащупывая кнопку люка, двенадцать, тринадцать. Стекло в крыше машины поехало и стало неторопливо подниматься. Палили со всех сторон.
Даша вылетела из гаража, затормозила и, отпихнув Пашину ногу, которая ей мешала, поднялась, пристроила локти поудобней, прицелилась и выстрелила в темноту гаража. Оттуда сразу рвануло, полыхнуло огнём, из узких окон-бойниц повылетали стёкла.
Даша размахнулась, швырнула в огонь пистолет, плюхнулась на сиденье, повернула и понеслась по тихой улице Максима Горького. В зеркалах она видела поваливший из-за Великой китайской стены чёрный дым.
С этой стороны преследовать их никто не будет. Они сейчас заняты. Тушат гараж.
Доехав до пятиэтажек, Даша свернула во двор, приткнула джип к помойным ящикам между «Газелью» и видавшей лучшие дни «Нивой», закрыла люк и заглушила мотор. Потом посмотрела на себя в зеркало и поправила волосы.
— Мы рождены, — пропела она бодро, — чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор…
За её спиной по улице пролетели полицейские машины, одна, следом другая и третья. Где-то близко надрывно завыла сирена. Потом промчалась «Скорая».
Даша ещё полюбовалась на себя в зеркало, и только тут поглядела на спасённого авторитета. Он лежал на пассажирском сиденье очень неудобно, боком, быстро, отрывисто дышал, подтягивал к груди ноги, видно, больно ему было, почти невтерпёж. Сверху на нём лежал драгоценный Дашин самокат.
Она потянулась и в два приёма переставила самокат себе за спину.
— Сейчас ментов пропустим, — сообщила Даша авторитету, — и поедем потихоньку.
— Куда, блин? — просвистел Паша. — Куда мы поедем, снайпер? В больничку нельзя, завалят меня в больничке на раз-два…
— А мы туда и не поедем, не трусь, — подбодрила его Даша.
— Пулю вынуть надо…
— Пулю мы вытащили, — пообещала Даша. — А мозгов тебе не вставим! Пули мы вынимать умеем, а мозги вставлять пока нет!..
По улице прогромыхала пожарная машина. Даша в зеркале проводила её глазами.
Паша вдруг хрипло, с натугой засмеялся и вытер кровь с подбородка.
— Ты как про бочку с бензином узнала?
Даша покосилась на него и завела мотор.
— Да я не знала, — сказала она безмятежно. — Просто увидела. Я хорошо вижу в темноте. И потом!.. В твоём форте обязательно должен быть запас пресной воды, патронов и горючки! Это ясно даже дебилу.
Вырулив со двора, она неспешно покатила по улице. Телефон, старинный и громоздкий, как полевая рация, был в рюкзаке и, не отрываясь от дороги, Даша долго шарила по рюкзачным карманам. Нашарив, она по памяти набрала номер, повернула и поехала по другой улице.
