— Странно как-то здесь встречают гостей, — попробовал возмутиться Мугамба.
— Или не считают нужным, или у них так принято, — успокоил друга испанец.
— Не-ет, Игуана, ты не так подумал, — Тим помахал пальцем у того перед носом.
— А как? — ухмыльнулся Рамирес, зная о телепатических способностях командира.
— Или нам здесь не рады!
Когти подошв клацали по каменным плитам, предупреждая о том, что гости уже близко.
А «Ангелы» и не прятались. Специально шли так, чтобы было слышно. И когда добрались до свободного места, их наконец-то встретили. Тот самый воин, от которого получил молчаливое послание Воевода: три пальца — количество приглашённых, направление в виде стрелки и время, солнечные часы с отметками, когда они встретились и через сколько их ждут у себя. Ребус разгадывали всей командой, боясь ошибиться и даже «Матильду» подключили. Результаты оказались одинаковыми, а через два часа по корабельному времени они уже были у стен крепости.
Им указали на кресла.
Напротив, на возвышении стоял каменный трон. Его занимал дядя таких размеров, что даже двухметровый Мугамба показался рядом с ним малолетним мальчишкой. На таких же стульях только чуть поменьше сидели бойцы, которых люди выручили у болота. При их приближении хозяева встали и кивнули. Тим вместе со своими ответил тем же. Здоровяки уселись, гости сделали тоже самое.
Воцарилась тишина, которую первым нарушил простак африканец.
Скривив губы в сторону Воеводы, Мугамба прошипел:
— Ну и как с ними общаться?
Тим ответить не успел. Самый большой из аборигенов его опередил.
— Говорите всё что хотите, мы слушаем.
Низким чуть хрипловатым голосом, сидящий на троне выдал предложение на понятном английском. Это был, конечно же, не лингва, но нынешний язык общения землян разрабатывался на его основе, поэтому воспринимался очень даже неплохо.
— Охренеть! — опять отличился масай. — Они и речь нашу знают…
— Что за слово применил ваш товарищ? — тут же отреагировал тот, кто приглашал их в гости. — Что оно означает?
— Хм-м, понимаете, — на мгновение, прикрыв глаза от досады вступил в разговор командир «Чёрных Ангелов». — Оно выражает крайнюю степень восхищения…
— Чем?
— Вашими способностями.
— Ты льстишь нам?
— Ничуть! — Тим не врал. Он был впечатлён не меньше, чем его подчинённый, только владел собой лучше. — Услышать одно из наших наречий далеко от дома — это ли не удивление и восторг.
— Зачем вы здесь?
— Заблудились.
— Что означают картинки у вас на воротниках…
Разговор пока больше смахивал на дознание и поводырь «Церберов» почувствовал, что последний вопрос, который ему задали, являлся едва ли не ключевым. А оттого как он на него ответит, будет зависеть даже не отношение к ним, сама жизнь. Почему-то именно в этот момент каким-то звериным чутьём стали восприниматься те эманации, нет не мысли оппонентов, а ощущения, даже полунамёки на них, ещё не сформировавшиеся в их адрес. Понял — всей мощи экипажа не хватит предотвратить нависшую угрозу над людьми и кораблём. Ему будто пригрезилось как лес вокруг «Кашалота» окружают десятки «местных голиафов» и ждут только приказа, чтобы превратить десантное судно в ничто: не спасут ни технологии, ни защита, ни супероружие. Это было как мираж, как наваждение, но пренебрегать им не стоило.
— Командир! — переполошился весь покрытый испариной Рамирес.
— Знаю, Игуана, знаю, — улыбаясь, успокоил подчинённого Воевода и начал говорить…
Рассказал всё без утайки. Кто они такие, откуда, как здесь оказались и чего ожидают. Потом, спохватившись, коротко добавил о своём подразделении и почему на петлицах нарисована оскаленная собачья морда.
— Значит, вы не знаете про Псоглавых? — полуутвердительно полувопросительно прогудел тот, кто сидел на троне.
Мугамба открыл было рот, но ладонь Игуаны его остановила. На противоположной стороне это заметили.
— У вас принято перебивать вождей?
После такого вопроса, масай, даже в размерах уменьшился, моля всех своих африканских богов, чтобы они даровали ему лёгкую смерть по возвращении на корабль.
— У нас на совещаниях каждый имеет право голоса, — отвечая, Тим продолжал улыбаться, всем своим видом показывая, что ничего особенного не произошло. — Но «Церберы» знают, что такое дисциплина.
