– Ты должен отпустить меня. – Слова ее звучали будто издалека, и он едва понимал их.
– Отпустить?
Он нуждался в ней, как в воздухе.
– Да, прямо сейчас, – потребовала она, и Кадир понял, что вновь зашел слишком далеко.
– Я не смогу оставаться здесь и видеть, как ты женишься на своей принцессе. Понимаешь? Однажды я уже оказалась в роли любовницы, сама о том не подозревая.
– Я знаю, это нечестно. По отношению к вам обеим. – В бессильной злобе он сжал кулаки.
– Думаешь, она не заметит, как мы смотрим друг на друга? Нельзя строить отношения на лжи.
Лекси была права, тысячу раз права, и он сам повторял себе это изо дня в день – слово в слово. Однако что-то внутри его сжималось всякий раз, и он не мог попрощаться с ней навсегда.
– Ты все еще нужна мне. Помнишь?
Лекси коротко кивнула, уже представляя себя нянькой при его молодой невесте.
– После этого можешь быть свободна.
– Так просто?
– Я позабочусь о том, чтобы на твой счет перечислили все до последнего пенса.
Не сказав больше ни слова, она оставила его и побрела в свои покои словно в забытьи. По щекам катились слезы – радости или горя, она пока не поняла. Сквозь них было почти невозможно заметить тень, промелькнувшую следом.
Утром следующего дня Лекси, тщательно проверив вертолет, ждала Кадира на площадке. На душе скребли кошки, но она изо всех сил старалась выглядеть бодрой, несмотря на бессонную ночь и неясную тревогу.
Вокруг было тихо, слишком тихо, как бывает только перед песчаной бурей. На мгновение ей подумалось, что Кадир отменил полет и не появится, но тут двери лифта распахнулись, и он вышел в сопровождении незнакомого телохранителя.
– Это Фарих.
– А где Ашар и Назим?
– Приболели, – коротко объяснил бородатый мужчина сурового вида.
– Что? Оба? Еще вчера были здоровы.
Кадир смерил ее раздраженным взглядом, невольно вспоминая ту сцену в спортзале, свидетелем которой он стал.
– Ты уволил их?! – воскликнула Лекси, поражаясь бесчеловечности этого поступка. – Несправедливо, – процедила она сквозь зубы, берясь за штурвал, и стартовала, пожалуй, слишком резко.
Кабину ощутимо тряхнуло, и Фарих мигом позеленел.
Видя, как нервничает новенький охранник, она нахмурилась. Сможет ли он защитить их? Кадир запретил брать с собой оружие и отказался даже от кинжала в своем парадном облачении. Это, по его мнению, должно было послужить свидетельством добрых намерений, но Лекси все же прихватила с собой перочинный ножик, уже не раз выручавший ее.
– Эти люди чуть не убили тебя однажды, – проговорила она в микрофон. – Что, если попытаются снова?
– Есть вероятность, – послышалось в наушнике.
Сердце ее сжалось, и Лекси едва справилась с желанием развернуть вертолет. Слова Мэйбл глубоко запали ей в душу. Теперь угроза виделась чуть ли не за каждым холмом, над которым пролетала их стремительная «Августа».
– Как самочувствие? – обратилась она к Фариху. Телохранитель не произнес ни слова с момента взлета. Несмотря на жару, он кутался в массивную кожаную куртку, и пот катился с него ручьем. – Я тоже боялась летать поначалу. Это пройдет, – заверила она успокаивающим тоном.
Жестом он призвал ее к молчанию, и в следующий миг что-то блеснуло на солнце. Под ребрами Лекси ощутила металлический холод и, озадаченная, взглянула вниз. В нее упиралось дуло пистолета.
– Давай без глупостей, – процедил Фарих. – Вот новые координаты.
Движение в носовой части вертолета привлекло внимание Кадира.
– Что происходит? Почему мы повернули на юг?
– Спокойно, ваше высочество.
Поняв, что на него наставили пушку, Кадир отчего-то усмехнулся. Лекси оказалась намного сообразительней и тотчас задалась вопросом, как два здоровых парня слегли в один момент. Он же, дурак, взял с собой на борт непроверенного человека.
– Предатель. Дай ей уйти, и разберемся по-мужски, только ты и я, – процедил он.
– Нет! – воскликнула Лекси. – Так не пойдет. Нельзя просто взять и убить султана, тебе это с рук не сойдет!
– Тише, тише, голубки, – произнес Фарих с умилением, опуская пистолет, – никто не умрет, если будете делать все, как я скажу, ну а если нет…
Во рту у Лекси вмиг пересохло. Она ясно представила себе, как склоняется над бездыханным телом Кадира и как вместо сверкающих рубинов на его кафтане проступают бордовые капли крови.
