Однако подобное «объяснение» тому, что творили Кирпоносы, не поднимавшие войска по тревоге, потом стали выдавать и жуковы в мемуарах, а за ними и современные историки пытаются повторять, совершенно не считаясь с фактами…
«Через какое-то мгновенье, сдерживая свой гнев, Сталин добавил:
– Надо направить к Павлову Шапошникова. Я не сомневаюсь, что он поможет организовать управление войсками, укрепить их оборонительные позиции. Но наши войска, видимо, не могут справиться с задачей прикрытия западной границы. Они оказались в очень тяжелом положении: не хватает живой силы и военной техники, особенно самолетов. С первых часов вторжения господство в воздухе захватила немецкая авиация… Да, не успели мы подтянуть силы, да и вообще не все сделали… не хватило времени. Надо немедля нанести контрудары по противнику, а одновременно поручить кому-то заняться эвакуацией населения, предприятий и другого имущества из прифронтовых районов на Восток. Ничего не должно достаться врагу. Обсудим этот вопрос на заседании, а вот товарищу Чадаеву поручим подобрать группу расторопных работников, чтобы они немедля связались с местными партийными и советскими органами прифронтовой полосы и дали конкретные предложения.
Сталин подозвал меня поближе к себе.
– Надо организовать взятие на учет всех недостроенных, пустующих и других помещений, которые могут быть использованы под эвакуированные предприятия… У Вас, конечно, тьма других работ. Но сейчас это дело поважнее и им следует заняться в первую очередь. О первых результатах доложите Вячеславу Михайловичу. А теперь можете идти». (с. 484)
Все это было именно около 12.30, и Шапошников прибыл к Сталину уже в 13.15…
Как видите, Сталин вопрос по эвакуации начал продумывать в первый же день войны. Но как же было принято решение, а точнее, утверждено предложение военных по «Директиве № 3», по контрудару всеми силами КОВО «на Люблин», по «южному» варианту военных? Похоже, в разговоре со Сталиным, но после 14.00 нарком последней сводкой и доложил похоже положение на границе – «наши войска, видимо, не могут справиться с задачей прикрытия западной границы. Они оказались в очень тяжелом положении: не хватает живой силы и военной техники, особенно самолетов» – и предложил Сталину еще раз идею нанесения немедленных ударов. Ведь в КОВО вроде как все готово для этого, да и остальные округа якобы способны к таким ударам ответным…
И судя по всему, в сводке на 14.00 также уже показывается – где немцы наносят свой главный удар – по ЗапОВО и Бресту! И именно с учетом этого принимается решение о нанесении ответного удара из КОВО – это должно помочь Павлову, отвлечет силы немцев, прущие на него.
* * *
Если в сводке на 14 часов главный удар немцев по Павлову уже обозначен, а в КОВО вроде как пока «затишье» (Венгрия вообще не наступает, а Румыния не сильно атакует границу), то в данной ситуации Сталин вполне мог согласиться с директивой наркома и нГШ на эти контрудары по немцам. Опять же – в его присутствии к 16.00 писаться могла директива с одними контрударами, а при отправке ее в округа после 21.00 в нее Тимошенко мог внести уже более «глобальные» задачи для того же КОВО. После чего ее подписал Маленков, и ее отправили в округа. Но, увы, пока не будет найден черновик данной директивы и та же сводка на 14 часов (если она была) – так и будем только предполагать…
«В первый день войны мне довелось присутствовать на двух заседаниях у Сталина и вести протокольные записи этих заседаний. Что особенно запомнилось – это острота обсуждаемых вопросов на фоне отсутствия точных и конкретных данных у нашего высшего политического и военного руководства о действительном положении на фронтах войны. Несмотря на это, решения были приняты весьма важные и неотложные».
Чадаев уверяет, что протоколировал оба совещания у Сталина 22 июня, с 5.45 до 12.05 и с 12.30 до 16.45, но в «журналах посещения» он не отмечен – видимо, «секретари» действительно не фиксировались в журналах посещения Сталина. Но вот бы еще глянуть те протоколы, что вел Чадаев… Однако, похоже, реально никто не был так уж встревожен, не бился в «истерике», сочиняя «Директиву № 3» на нанесение ответного удара всеми силами КОВО плюс армии и корпуса других округов, как это пытаются вещать «резуны» и не только. Увы – Чадаев никаких «истерик» при принятии решения на нанесение из КОВО ответного мощного контрнаступления силами практически всего округа – не показывает. Решения на эту директиву принимались вполне спокойно и на основании докладов военных о положении на 14 часов 22 июня на границе. Вопрос обсуждался хоть и остро, но точно не истерично. И, увы, «
