— Говори правильно. Мы делаем общее дело.
— …проведенных нашей кафедрой, — выдавил из себя Андрей под удовлетворенный кивок профессора. Неужели через шесть месяцев он отпочкуется от Аптекаря? Не верилось в это счастье. — Тема доклада: «Ранняя диагностика патологических заболеваний по сновидениям». Я начну с исследований профессора Касаткина, подробно объясню, как мы развили его исследования, приведу примеры сновидений, показывающих заболевания на ранней стадии…
— Ранняя диагностика — это на восемьдесят процентов вылеченная болезнь, — влез Кривокрасов. — Не забудь вставить в текст.
— Хорошо. После теоретической части перейду к примерам. По сновидениям мы выявили на ранней стадии ишемию, геморрагические инсульты, аневризмы, опухоли внутренних органов, спинного и головного мозга.
— Все это хорошо, но тему нужно поменять, — сказал Кривокрасов. — Она должна быть броской и запоминающейся.
— Как поменять? — удивился Ильин. — Название точное, это именно то, чем я занимаюсь.
— Но доклад буду читать я.
Оторопевший Андрей уставился на неандертальца за столом Перельмана. Он впервые об этом слышал. Что за новость? Кривокрасов не занимается сновидениями, хотя… На память пришли совместные статьи, имя профессора, стоящее перед его именем. После конференции авторство работ будут связывать с тем ученым, который выступит с докладом. Кривокрасов легко и небрежно водрузил волосатую лапу на исследования Андрея.
— Но мы договаривались, что доклад прочту я, — возразил он.
— Ты слишком молод. Это международная конференция, для выступления нужен представительный ученый.
— Но это мои исследования!
— Не хочешь лететь во Францию? — невинно поинтересовался профессор.
Андрей промолчал.
— Если не хочешь, тебя заменит Ковальчук. Он не упрямый, как осел, подготовит доклад по другой проблеме, которой занимается кафедра.
Андрей не знал, что делать. Аптекарь безжалостно загнал его в угол.
— Слушай, Ильин… — Кривокрасов решил сменить тактику и улыбнулся, изображая своего парня. У акулы было бы больше шансов. — Ну что ты упрямишься? Через шесть месяцев ты возглавишь лабораторию сновидений и вплотную займешься исследованиями. А пока нужно показать, что наша кафедра не стояла в стороне, а сыграла важную роль в становлении этой перспективной работы… Или боишься, что я не упомяну о тебе в докладе? Неужели ты думаешь, я могу так поступить?
Андрей не думал. Он был уверен, что Кривокрасов так и поступит.
— Я хочу выступить сам, — упрямо произнес Андрей.
Улыбка исчезла с лица профессора. Глаза превратились в щели.
— Ты едешь в Париж, — с расстановкой сказал он. — Будь благодарен.
— Это мои исследования. Я потратил на них девять лет. Вы не имеете права отбирать мои исследования!
Опираясь ладонями на столешницу, Кривокрасов поднялся из кресла.
— Начальником себя ощутил, да? Власть унюхал? Неблагодарный! Я ему карьеру устраиваю… — Он обвел диким взглядом стены кабинета. — За границу с собой беру, а он мне заявляет!
— Вы едете на конференцию только потому, что вовремя втиснули свое имя рядом…
Воздух вокруг Кривокрасова, казалось, задрожал от злости.
— Ты что себе позволяешь, щенок!
Андрей застыл.
Ему тоже захотелось выпустить гнев, откровенно выложить все, что думает о профессоре. К счастью, возобладал разум. Андрей не ввязался в ссору, только побелел лицом.
— Если это все, что вы хотели сказать, — холодно ответил он, — тогда до свидания. Меня ждут больные.
Андрей вышел из кабинета, звучно хлопнув дверью. Уже в коридоре прислонился к стене и провел дрожащей рукой по лбу.
— Потише с дверью, — раздался голос Перельмана. — Месяц, как ремонт закончили. Угробите кабинет.
Заведующий неврологией как раз выходил из процедурной. Под мышкой торчал журнал учета лекарств, весь в закладках.
— Что мне всегда нравилось в ваших отношениях с Кривокрасовым, — сказал он, — так это тонкий дух товарищества и взаимопонимания.
— Мне предложили возглавить научно-исследовательскую лабораторию в университете.
— Я слышал об этом. — Миша пожал ему руку. — Поздравляю. Ты этого заслуживаешь.
— Так неожиданно. Я думал, ее возглавит кто-то из университета.
