Еще раньше, до появления на стадионе, Матвей изменил внешность: приклеил усы и дополнительные брови, а также родинку под носом, надел очки, с виду — выпуклые, от близорукости, с помощью лака изменил прическу. Оделся он тоже сообразно расчету в балахонообразную рубашку и брюки «с видом на Фудзи», то есть достаточно провинциального вида. Зато кроссовки у него были фирмы «Рибок», облегающие ногу, легкие и прочные.
Коммерческие киоски открывались в девять утра, и Матвей начал обход их на улице, где располагалась мастерская Ильи, с самого непрезентабельного, со стандартным «джентльменским» набором: водка, вино, пиво, сигареты, аудиокассеты. Рассчитаны такие киоски были, пожалуй, лишь на оголтелый консумеризм[14] «крутых» парней, не знающих, куда девать деньги, либо служили прикрытием для отмывания денег местной мафии.
Продавец — сонная и тощая девица в черных лосинах и майке — на вопрос, знает ли она Белого, лишь длинно глянула на Матвея, продолжая курить. Ее напарник, возившийся в углу, покосился на спрашивающего, но тоже промолчал, и Соболев поплелся дальше. Машину он оставил во дворе дома, располагавшегося неподалеку от ресторана «Маяк».
Второй киоск был сродни первому, и Матвею ответили, что ни Белого, ни Черного, ни Бежевого не знают. Зато третий — красивый павильон с витриной, заставленной бутылками престижных ликеров и вин, торговавший, кроме того, обувью, мехами и куртками, — оказался владением таинственного Белого.
Во-первых, Матвей обратил внимание на перстень в форме человеческого черепа на пальце одного из киоскеров — огромного небритого детины с бородой и усами запорожца. Точно такие перстни носили крепкие ребятки, приходившие к Илье разбираться во время визита к нему Соболева. Во-вторых, после вопроса Матвея ребята — их было трое — сразу насторожились, и атмосфера в павильоне буквально «зазвенела» — Матвей остро чувствовал любое изменение психологической обстановки.
— Вали отсюда, очкарик, — прохрипел рыжий молодец, вскрывая банку пива. — Не знаем мы никакого Белого.
— А чо грубишь? — укоризненно спросил Матвей тонким голосом. — Может, я хочу у него кое-что купить.
— Вали, вали, я сказал. Глухой, что ли? Или хромой на голову?
Матвей опечалился:
— Ну вот, опять убеждаюсь в том, что обезьяна произошла от одичавшего человека. Не от тебя ли?
— Ах ты козел! — Бородатый плеснул пивом в окно выдачи товара, но промахнулся. — Ник, выйди поговори с интеллигентом. — Из павильона вышел Ник — мосластый и губастый, в пластмассовой кепке и в черной майке и шортах. Ни сказать, ни сделать он ничего не успел: Матвей, владевший приемами варма-калаи[15] в совершенстве, точным щелчком поразил парня галькой в солнечное сплетение с расстояния в два метра и спокойно прошел мимо согнувшегося киоскера в раскрытую дверь павильона. Щелчком в лоб он отключил второго продавца и сказал вскочившему буйволовидному детине:
— Так ты скажешь, где контора Белого?
— Ах ты сука по… — Детина не закончил, так как ноги у него внезапно ослабли, подкосились и он вынужден был сесть на ящик из-под обуви.
— Не повезло тебе, — сочувственно сказал Матвей. — Если я равнодушен к дуракам, то очень не люблю хамов. Же не компран па?
— А? — раскрыл пасть бородатый, икнув. — Чо?
— Ничо, шутю я. Не компран ты, гляжу. Говорить будешь или начнем копать яму?
В киоск ворвался опомнившийся мосластый продавец в черной майке. Пришлось Матвею аккуратно уложить его лицом вниз на пол гибким змеиным движением айкидока, пропускающего удар. Наступив ногой ему на спину, он продолжал невозмутимо:
— Вся твоя беда в том, что ты любишь атрибутику власти. — Матвей кивнул на перстень. — Это знак секты Белого, не так ли? Где его контора, малыш?
— Давыдковская, двадцать пять «а», второй этаж.
— Отлично, быстро умнеешь. Одолжи-ка перстень. Умница. А теперь полежи немного, отдохни от трудов праведных. Адью, мон шер, береги здоровье, не пей много пива.
Матвей вышел из павильона, врезав дверью третьему киоскеру так, что тот взвыл, схватившись за нос.
Преследовать его не стали.
Через десять минут он подъехал к зданию на улице Давыдковской, бывшему институту повышения квалификации, отремонтированному и выкупленному у муниципальных властей коммерческими структурами. Второй этаж здания занимала «Независимая федерация кикбоксинга», официальное прикрытие фирмы рэкетиров, как сразу понял Матвей. И вспомнил газетную заметку годичной давности о фирме «деликатного рэкета» в Рязани. Фирма систематически выставляла липовые счета разным коммерческим организациям за банкеты, которых на самом деле не было, за транспортные и другие услуги, и те платили, беспрекословно перечисляя деньги на счет фирмы. Потому что знали — лучше откупиться какой-то определенной суммой, чем потерять все или вообще сыграть в ящик. Вероятно, здесь, в этом районе Москвы, завелась дочерняя организация фирмы, создав «федерацию», которая под видом охраны и предоставления услуг вымогала дань. Не глупо. Весьма эффективный способ заработать деньги, ничего не делая. Если не считать делом мордобои как меру воздействия на строптивых клиентов вроде Ильи.
