Ты помнишь, как все начиналось: царство за три куска мыла
Был исторический день 10 июля 1989 года.
Началось, как всегда, с чепухи. Ну еды в магазинах нет, так ее и в Москве тогда не было. Дефицит разный, то-се. Норму выдачи портянок тогда урезали, ну это вся страна помнит. Но обидней всего оказалось, что три месяца обещали выдать мыло и опять не дают! А в продаже его тоже, если помните, не было. Шахта Шевякова. Звено Валеры Кокорина, он главный заводила, выехало из шахты и стоит все черное, обсыпанное угольной подземной пылью, и не хочет немытое домой идти.
– Доколе! – Ну и так далее в том же духе.
Тут бы выйти завхозу и рявкнуть:
– Чего разорались, мать вашу!
И выдать им три куска хозяйственного мыла – на 12 человек как раз бы хватило, куски здоровенные. Помылись бы ребята, пошли б домой пиво пить и, как настоящие интеллигенты, по кухням показывать власти кукиш в кармане.
Но вот не нашлось же этого вонючего мыла, которое варят не из собачьих ли гнилых костей?! И рухнула империя. Знали б на Старой площади, прислали б мыла с фельдъегерем, спецрейсом.
Тут важно заметить, что взрыва не было. Ситуация довольно долго развивалась так неспешно и лениво, что можно было ее разрядить простой доверительной беседой.
Вот шахтеры объявили забастовку, но сами остались тихо сидеть на шахте и для выяснения обстановки послали в город разведку. Разведчики, в робах и касках, просочились к горкому партии (если помните, тогда одна была) и робко выглядывали из-за угла. Тут завхоза было уже мало, но сержант милиции вполне бы справился.
– Кто такие? Ну-ка документы! Пройдемте со мной…
Может, и рассосалось бы.
Но никто их не погнал, и разведчики послали гонца на шахту за братвой. А сами до подхода основных сил прятались по кустам вокруг горкома.
Дальше – громкий митинг. С соседних шахт подъезжали посмотреть: будут бить или нет? Поскольку не били, площадь быстро заполнилась вся.
– Жим-жим был сильный, можешь не сомневаться, – вспоминают горячие деньки очевидцы. – Так и ждали, что Новосибирская дивизия внутренних войск подойдет. Горбачев-то раньше применял ведь войска. В Алма-Ате, например, в Тбилиси, так? Мог же и нас саперными лопатками…
Местное радио писало митинг на кассеты в режиме нон-стоп. Так переодетые кагэбэшники приходили переписывать особо понравившиеся выступления.
А на следующий день и Прокопьевск стал, а там дальше и весь Кузбасс, и стало ясно, что уж на всех-то милиции не хватит.
Страх пропал.
Момент был утерян навсегда.
А что Валерий Кокорин, этот кузбасский Кон-Бендитт? Раздает ли обильно интервью с комментариями? Ходит ли на встречи с пионерами в качестве живого ветерана революции? Нет… Давно уж он уехал из Кузбасса в алтайское село, там у него пасека и скотина. И огород. Похоже на Диоклетиана, который удалился от власти и суеты, чтоб выращивать капусту. Ну вот, он иногда заезжает в Междуреченск и жалуется:
– Я на Алтае молчу, что был инициатором забастовки, а то побьют… Да и сам я как-то по-другому видел развитие событий. Я не ожидал, что так повернется…
И прочие революционеры куда-то делись. Одного тогда сразу выбрали депутатом в Москву; уж срок давно вышел, а он все не едет домой. Ребята на него обижаются. Еще один в Москве в профсоюзах, в люди вышел и живет своей жизнью. В бизнес, конечно, некоторые подались. «Кто-то купился, кто-то спился», – рассказывают местные. Ну а иные и вовсе крякнули (шахтерское словечко для ухода в мир иной).
А какие были митинги! Как касками стучали! Как на министров орали, а то и вовсе на самого Слюнькова из ЦК! Большой, кстати, был человек.
Трибуна как раз напротив горкома (там сейчас суд) – там принимали демонстрации трудящихся.
Вообще, конечно, интересная была забастовка.
Езжайте попейте с шахтерами самогонки, они вам расскажут популярную версию: забастовку устроил КГБ, чтоб свалить Горбачева. Смешно? Поднимите материалы пленума обкома КПСС (не забыли еще, что это такое?).
Там черным по белому было написано: «Угольная промышленность Кузбасса на грани остановки из-за громадных остатков угля на складах».
Запаса было 12 миллионов тонн – столько весь Кузбасс добывал за месяц! Железная дорога не в состоянии была это вывезти, хотя ее никто тогда не перекрывал. Да и некуда было везти. Госзаказ ведь был только на треть добычи. Продать излишки? Ага, и сесть к теневикам в камеру. Бизнес ведь был делом подсудным. Себестоимость была вдвое выше оптовой цены, ну и прочий бред. А уголь, он не может лежать бесконечно – начинает потихоньку гореть… То есть забастовка была единственным способом избежать страшного кризиса. Промедление было смерти подобно. Немедленно остановить шахты и чем-то занять, развлечь шахтеров! Другого выхода просто не было.
