‹маасэ́ меркава́› («устройство колесницы»), «исполнены очей спереди и сзади». Существа, живущие на земле, не обладают способностью видеть одновременно все вокруг — «спереди и сзади». Однако эти «животные» такой способностью обладают, и мы можем догадываться, что видят они и будущее — глазами, обращенными вперед, и прошлое — глазами, «повернутыми» назад. Кстати, слово «животное», здесь употребляемое, представляет собой не вполне адекватный эквивалент древнееврейского ‹хайя́› — «живое существо»; точно так же именуется эта разновидность духов в первой главе Книги Иезекииля.
Все описываемое происходит на «море стеклянном, подобном кристаллу». Поскольку Иоанн, выражаясь древним языком каббалистической мистики, поднялся в мир Йецира из нашего мира Асия и именно оттуда созерцал «колесницу», или «престол Божий» (находящийся еще гораздо выше — в мире Берия), постольку апостол видит наш мир Асия как бы отраженным в стекле — опрокинутым в «стеклянном море». Это «море стеклянное, подобное кристаллу», является своего рода зеркалом. А это значит, что всякое существо (например, описанные выше «животные»), движущееся в пространстве высшего мира, имеет свое «подобие», свою «проекцию», «опрокинутую вниз головой», т. е. зеркально отраженную внизу, в нашем мире Асия. Собственно, все содержание Апокалипсиса говорит о таком «перевернутом отражении» на уровне земной истории тех духовных процессов, которые происходят в высших мирах…
Далее мы читаем:
И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями.
Несомненно, эта книга имела традиционную форму иудейского свитка Торы (Пятикнижия Моисеева), которым пользовались на своих Богослужебных собраниях и ранние иудео-христиане. Аргументом в пользу такой точки зрения служит то, что «обычную» книгу (имеющую форму «кодекса») нельзя «запечатать семью печатями» с тем, чтобы постепенно, по частям, «снимать» их. А часть свитка, будучи свернута, как раз может быть «запечатана печатью», при снятии которой можно эту часть прочитать. Следующая часть свитка может быть запечатана еще одной печатью, и т. д.
…И сказано, что никто «ни на небе, ни на земле» не мог снять эти печати и раскрыть книгу (Откр. 5, 1–4). Однако Иоанн услышал голос одного из 24 старцев (пророков, присутствующих в высшем мире), который сказал:
…Вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, раскрыть сию книгу…
Символом колена Иуды был лев (Быт. 49, 9). И поэтому здесь Иисус-Мессия, происходящий из колена Иуды, изображается в виде льва — самого сильного, победоносного, царственного из всех зверей. В то же время Мессия именуется «корнем Давидовым». Этот образ восходит к знаменитой 11-й главе Книги Исайи, где Мессия описан как «отрасль от корня Иессеева», т. е. как потомок Иессея — отца царя Давида.
Интересно, что здесь Христос назван не только «отраслью» от корня, но и самим «корнем» Давида. Почему же? Согласно мистическому учению Каббалы здесь имеются в виду определенные замыслы и цели, которые должны были найти воплощение в будущем, на уровне земной истории человечества. Поэтому как бы «корнем» создаваемых явлений, их рядов и типов, генеалогий целых народов считается их завершение. «Корень» рассматривается не только как начало и исток, но и как смысл, как завершение, как цель. Действительно, «целью» существования Давидовой династии является рождение в ней Мессии. Поэтому Мессия и называется «корнем». Если мы представим себе Давидову династию как некое родословное древо, то «корень» этого дерева находится в будущем, в Мессии («во Христе»), а ветви как бы простираются в прошлое, к его предкам.
Самого же Мессию, Иисуса Христа, Иоанн описывает так:
…Посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный…
Теперь апостол видит его уже не в образе льва, а в виде Агнца. Мы знаем, что еще один библейский символ Мессии — это жертвенный ягненок, который приносился в жертву Господу. Его кровью совершалось очищение грехов (Исх. 12, 3–13 и Числ. 28, 3–6). Как известно, первым сравнил Иисуса Христа с «Агнцем, берущим на себя грех мира», Иоанн Креститель (Иоан. 1, 29).
