Пятница, 11 часов 40 минут, восточноевропейское время
20 часов 40 минут, тихоокеанское время
Нью-Йорк
Вик Кастеллано
Его жена спала очень чутко, и Витторио Кастеллано — Вик — вышел из спальни, чтобы поговорить по телефону. Он надел толстый махровый халат, подарок детей ко дню рождения, с вышитой на спине надписью «Отвалите от меня!», и, прихрамывая, отправился вместе с Джейми Бельдоне на кухню. Джейми подал Вику мобильник: звонил человек, нанятый ими присматривать за делами в Калифорнии.
Вику исполнилось семьдесят два года. Через две недели ему предстояла операция на бедре. Он налил себе маленький стаканчик апельсинового сока, но не смог заставить себя выпить. У него болел желудок.
— Ты уверен, что все так плохо?
— Полиция окружила дом, в котором находятся все отчеты Бенцы, включая и то, что связывает его с нами.
— Вот сукин сын! А что в его отчетах?
— В них показано, сколько он отдает нам. Я не знаю, идет ли там речь об операциях, но в них все необходимые ему сведения, чтобы отслеживать, куда уходят его деньги. Если это попадет в руки федералов, они заведут на нас дело.
Вик выплеснул сок и налил в стакан воды. Сделал глоток. Теплая.
— И сколько прошло времени?
— Пять часов.
Кастеллано взглянул на часы.
— Бенце известно, что мы все знаем?
— Нет, сэр.
— Дерьмо собачье. Позвонить мне и рассказать, что случилось, как приличный человек, он не мог. Предпочитает, чтобы меня застали врасплох, вместо того чтобы дать возможность подготовиться.
— Он известный кусок дерьма, шкипер. Тут ни убавить, ни прибавить.
— И что он предпринял?
— Отправил на место своих людей. Знаете Глена Хауэлла?
— Нет.
— Он у Бенцы занимается разрешением самых разных проблем. У него неплохо получается.
— А свой человек у нас там есть?
Бельдоне постучал по телефону и кивнул.
— Он на связи. Я должен сказать, что ему делать.
Вик выпил еще немного теплой воды и вздохнул. Да, ночка предстоит длинная. Он уже прикидывал, что скажет своим адвокатам.
— Может быть, нам следует отправить туда группу своих людей?
Бельдоне поджал губы, затем покачал головой.
— Придется собрать ребят плюс пять часов в самолете — времени мало, Вик. Это шоу Сонни. Его и Глена Хауэлла.
— Поверить не могу, что этот ублюдок мне не позвонил. И о чем он только думает?
— Он думает, что, если запахнет жареным, он ударится в бега. Скорее всего, вас он боится больше, чем федералов.
— Правильно боится.
Вик снова вздохнул и подошел к двери. Сорок лет в качестве главы самой могущественной мафиозной «семьи» на Восточном побережье научили его беспокоиться о вещах, которые он в состоянии контролировать лично, и поручать другим заниматься тем, что он сам делать не в состоянии.
Он остановился около двери и повернулся к Джейми Бельдоне.
— Сонни Бенца некомпетентное дерьмо, таким же был и его траханый отец.
— Банда Микки-Маусов. От солнца у них в голове помутилось.
— Если запахнет жареным, Сонни Бенца никуда не сбежит. Ты меня понял?
— Да, сэр.
— Если они облажаются, им придется за это заплатить.
— Они заплатят, шкипер.
— Я иду спать. Сообщи мне, если что-нибудь случится.
— Слушаюсь, сэр.
Вик Кастеллано, тяжело переставляя ноги, отправился в спальню, но заснуть не смог.
Пятница, 20 часов 43 минуты
Тэлли
Тэлли находился в доме миссис Пеньи вместе с людьми шерифа, пил приготовленный ею кофе, ароматный, приправленный коричневым сахаром и сливками, хотя никто из них ничего подобного не просил. Хозяйка сказала, что так подают кофе в Бразилии. Они просматривали пленку, сделанную в минимарте.
Тэлли показал своей чашкой на телевизор:
— Первым в магазин вошел Руни, затем Крупчек. Кевин — последний.
Мартин смотрела на экран с равнодушным выражением на лице, какое бывает у очень опытных офицеров. Тэлли вдруг понял, что наблюдает за ней, а не за пленкой, и ему стало интересно, что привело ее в спецназ.
