— Со мной.
Она поднимает взгляд от тетради всего на секунду.
— Нет, спасибо, — говорит она и возвращается к своей домашней работе.
Да она играет со мной. Она ведь просто играет со мной, да?
— Из-за этого pendejo Така?
— Нет. Потому что мне не нужны объедки Мэдисон.
Un Momento[50]. Меня называли по-всякому, но…
— Это я-то объедки?
— Да. Кроме того, Так отлично целуется. Не хочу ущемить твое самолюбие, но тебе с ним не сравниться.
Да у этого парня и губ-то практически нет.
— Хочешь поспорим?
Я что угодно, но не объедки. После того как моя семья переехала в Мексику и мы с Дестини расстались, я только и делал, что встречался с разными девчонками, меняя их одну за другой. Да я мог бы книгу написать о том, как правильно целоваться, если бы захотел. Я придвигаюсь ближе к Киаре и получаю маленькую дозу удовлетворения, когда слышу, как ее дыхание сбивается и карандаш перестает бегать по тетрадному листу. Она не отодвигается ни на дюйм, когда мои губы оказываются совсем рядом с ее шеей, возле мочки ее правого уха. Свободной рукой я едва касаюсь нежной чувствительной кожи с другой стороны ее шеи, но между ней и моими губами все так же остается несколько миллиметров. Она абсолютно точно может чувствовать мое дыхание на изгибе своего плеча.
Она совсем чуть-чуть наклоняет голову, открывая мне шею. Я не уверен даже, что она делает это осознанно. Я не двигаюсь. Она вздыхает, почти неслышно, но я не поддаюсь. Это определенно ее возбуждает. Ей это нравится. И она хочет большего. Но я сдерживаю себя… объедки, ну надо же. Проблема в том, что я не был готов к тому, как Киара пахнет. Обычно девчонки пахнут цветами или ванилью, но от Киары веет легким ароматом малины, и это меня заводит. И хотя мое сознание настаивает на том, что я флиртую с ней только затем, чтобы доказать свое превосходство, мое тело совсем не прочь поиграть в игру «покажи мне свои дерзкие части тела, а я покажу тебе свои».
— Т-т-ты не п-п-подвинешься? — спрашивает она. Она может сколько угодно пытаться скрыть свою реакцию на нашу близость, но голос пре дает ее. — Я пытаюсь заниматься, а ты загораживаешь мне солнце, — шепотом замечает она. Вероятно, когда она шепчет, ее не тянет заикаться.
— Мы в тени, под деревом, — говорю я, но все равно отстраняюсь, потому что мне нужно остыть и взять себя в руки.
Я прислоняюсь к скале, чувствуя, как острые камни впиваются мне в спину. Я сгибаю одно колено и принимаю расслабленное положение, хотя внутри я совсем не расслаблен. Пока я пытаюсь устроиться поудобнее, Киара все так же сидит под этим чертовым деревом и делает свою домашнюю работу. Она совсем не вспотела и кажется совершенно спокойной. Я не знаю, отчего мне так жарко, из-за того ли, что только что между нами произошло, или, точнее сказать, чего не произошло. Или из-за погоды. Наверное, можно подумать, что я привык к жаре, живя в Мексике, но я родился в Чикаго и почти всю свою жизнь провел там. А лето в Чи-Тауне пусть жаркое и влажное, но длится всего пару месяцев.
У меня внутри все ходит ходуном. Мое сердце бьется как бешеное, и я чувствую в воздухе электричество, которого не было, пока я не придвинулся так близко к ней. Что происходит? Должно быть, это высота так влияет на мою голову. Мне нужно срочно сменить тему на что-то, совершенно не связанное с сексом.
— Так почему ты заикаешься? — спрашиваю ее я.
МОЙ КАРАНДАШ ЗАСТЫВАЕТ. Я пытаюсь концентрироваться на уравнении в своем учебнике, но не могу сфокусировать внимание на странице. Никто, кроме логопеда, прежде не спрашивал меня о моем заикании так прямо. Я не готова ответить на этот вопрос, хотя бы потому, что и сама не знаю, почему это происходит. Это просто часть меня, я такой родилась, и, возможно, свою роль сыграли еще какие-нибудь неблагоприятные факторы.
Пока Карлос не спросил меня о моем заикании, все, о чем я могла думать, — это о нашем почти поцелуе. Его горячее дыхание обжигало мою кожу и заставляло мои внутренности сжиматься в предвкушении. Но он просто дразнил меня. Я знала это, и он тоже знал. И как бы сильно мне ни хотелось повернуть голову и почувствовать его губы на своих, я не хочу давать ему лишнего повода для насмешек.
