Это было другое.
Когда человек замыслил убийство, его намерение – это направленный сгусток энергии, максимально повышенное внимание к цели, особенно если убийца знает, что цель опасна. И за долю секунды до самого́ убийства даже нетренированный человек может почувствовать нечто, например беспричинно обернуться, сам не понимая, зачем это сделал, – и принять в лицо пулю, выпущенную в затылок.
Однако совсем иное дело, когда кто-то хочет убить человека, не просто прошедшего спецподготовку в секретной школе ниндзя, но и носящего в себе ками великого воина[7], жившего несколько веков назад…
За долю секунды Виктор все понял и все оценил. Убийца, засевший в невзрачной серой машине, припаркованной на другой стороне улицы, еще выбирал пальцем слабину спускового крючка, а Савельев уже знал, куда полетит пуля. Враг целился ему в висок, и уйти от этого выстрела было легко.
Ему.
Но не той парочке, с которой он только что поравнялся. Если он поднырнет под линию выстрела, пуля пробьет навылет недовольную физиономию высокого японца и, развернувшись в черепе и пройдя навылет, как минимум выбьет глаз его спутницы, по случаю свидания надевшую туфли на высоком каблуке.
Разумеется, Виктор не мог этого допустить.
И он начал действовать.
Молниеносный удар кулаком в живот согнул вдвое недовольного японца, которого Виктор с силой толкнул на его девушку. Громкий стон и хруст сломанного каблука заглушили шелест пули, пролетевшей в сантиметре от уха девушки. В спину Виктора полетели проклятия прохожих, которые видели эту сцену – и увидели лишь одно: белый гайдзин беспричинно избил двух влюбленных.
Но Савельеву было не до них. Он вихрем несся через улицу к серой машине, водитель которой сразу после выстрела попытался покинуть место неудачного покушения…
И ему это почти удалось.
Почти.
Двигатель взревел, автомобиль дернулся с места… но уехал недалеко.
Виктор разбежался, подпрыгнул, ногой оттолкнулся от капота проезжавшей мимо машины – и подошвами обеих кроссовок влетел в боковое стекло серого автомобиля.
Удар был страшным. Водителя вместе с выбитым стеклом швырнуло на пассажирское сиденье. Виктор же, схватившись руками за крышу машины, резко ввернул свое тело в салон, словно штопор в пробку, и успел перехватить руку убийцы с зажатым в ней пистолетом, снабженным длинным глушителем.
Незадачливый киллер, расположившийся на заднем сиденье, дернулся с недюжинной силой – и выдернул свою руку из стального захвата.
Без пистолета.
И сломанную в двух местах.
На адреналине боль приходит позже. Левой рукой убийца резко выхватил из-за пазухи слегка изогнутый нож-танто – и сделал это зря. Не появись этот нож, может, он остался бы жив. Но у хорошего бойца всегда закреплен устойчивый рефлекс: вооруженного противника нужно убивать. Потому что, если этого не сделать, он убьет тебя. Правило простое и однозначное, как патрон в патроннике. Не нажмешь на спуск – умрешь сам. Нажмешь – выживешь. Вот и вся наука.
Виктор дважды коротко ударил. Первый раз согнутым пальцем в глаз врага, и когда тот рефлекторно поднял обе руки к лицу, стремясь унять резкую вспышку боли в глазнице, – основанием ладони по рукояти танто, все еще зажатой в руке убийцы.
Длинный, остро заточенный клинок легко пробил грудную клетку, пронзил сердце и кончиком уперся в позвоночник. Однако тот, кто умеет убивать профессионально, знает – это еще не смерть. Сердце не так-то просто остановить. Даже пробитое насквозь, оно еще дергается, выполняет свою функцию. Правда, недолго, но тем не менее.
Виктор перегнулся через переднее сиденье, схватил умирающего за лацкан пиджака, притянул к себе, и, глядя в глаза, задал лишь один вопрос:
– Кто?
Савельев не ждал ответа – да он был ему и не нужен. Тем более что истинный член клана якудза скорее умрет в муках, нежели выдаст врагу необходимую информацию. Однако любой человек, услышав вопрос, заданный при подобных стрессовых обстоятельствах, обязательно представит себе ответ.
И Виктору этого было достаточно.
Он не мигая смотрел в глаза умирающего, мысленно слившись с его ками, – и в его голове немедленно возникла картинка. Чужая мысль, образ, недавнее воспоминание. Возникла – и пропала, так как убийца осознал, что сейчас происходит, и заставил себя не думать. Что не так-то просто, когда на тебя ментально давит мастер стихии Пустоты.
