Умеет радоваться и конфете, и погоде, и непогоде. Во, поползли со второго яруса. Он да Миша. Миша — из Питера, но пермский, хотя поведением — вятский. Это он создатель геоглифа.
Начальник геохимического отряда.
Ему наоборот — непогода во вред. До снега надо всё успеть, а какие маршруты в ливень?
Тут у нас, как и везде, все рады разному, а в целом мы одно дело делаем. Зарабатываем на дальнейшее продление жизни.
Не обороноспособность крепим же, в самом-то деле. Дождь, утро, темень и уходящие в небытиё сны. Добра вам и отзвуков.
Снег всё ближе. У нас дождь, с превышением триста метров — снег. Так себе покровы, но я знаю — как правило, всегда так, осторожно, с оглядкою, а потом не удержишь, все завалит. Хотя вот там, где ещё вчера была надпись «Майя», уже плотный лежит.
В печке трещат поленья. На печке — казанок с гречневой кашей, в гречневой каше — тушёнка. В тушёнке — мясо и что-то ещё. Кстати, буквально всё твердит мне, что мир меняется. Я уже писал, трудно понять — к худшему или напротив — к лучшему. Есть некие приметы, по которым отслеживать направления перемен достаточно легко. Одна из таких примет — качество тушёнки.
Так себе качество. Мы дожили до того, что некоторые с уважением вспоминают «Великую Стену» китайского производства, ту, из девяностых. Вещи, которые мы носим, так и не становятся качественнее, продукты, которые мы едим — тоже. Успокаиваю себя, думаю, что такова примета всего нашего времени.
Одноразовые, как сны, вещи. Почему как сны? Потому что напоминают жизнь, бывают яркие, невероятные, эротические и пророческие. Почему одноразовые — думаю, всем понятно. А вот еда многоразовая, да… её помещают во всё менее вместительные упаковки.
В сравнении с человеком — словно бы вы постоянно вынуждены стоять на цыпочках, чтобы не захлебнуться или не удавиться.
Я полагаю подобную жизнь не заслугой наших правителей, а заслугой времени и выбора направления развития, выбора, сделанного в августе 1991 года добрыми людьми.
Но хочется настоящей тушёнки. Семипалатинской, если вы помните, о чём я говорю.
Наверное, всё это переживём.
Дороги стали значительно лучше. Это хорошая примета. Значит, и демократы меняются. Может, сдохнут. Окончится свистопляска с встраиванием в мир, в котором хорошую тушёнку заменяет карательная ювенальная юстиция, а парады содомитов обязательны, словно присяга.
А хорошие демократы пусть остаются. Хорошие демократы… смешно. Тот анекдот, что вы сейчас вспомнили — так себе анекдот, но кто ж им виноват?
Ждём, когда станет улучшаться качество вещей и продуктов. Это будет великий знак.
Добра вам, тушёнки и патронов. Но тушёнки хорошей, а патронов для лампочек. Накаливания.
Да опять.
3 октября
Снег. Мало, но выбелил. Ушёл ниже. Мы теперь не совсем в зиме, но под её протекторатом.
Вчера ждали бурю. Не дождались.
Нет, не расстроились, конечно, но разговоры о Волшебной стране опять прошли впустую. А какие планы! Говорят, Урфин Джюс выпустил откровенные, смелые мемуары.
«Откровенные» — в смысле честные, а не эротические. Кстати, тоже итог четверти века перемен — искажения изначального смысла слов. Откровенные сцены©, журналисты творят опоры, Юнг просовывает опоры в мозги. А ещё постоянно упоминают Овертона.
Но у нас всё это явочным порядком.
Отзвуками, словно на локаторе.
Пиу-пиу… и очертания. Не до Юнга.
Делай хорошо, и будет хорошо.
Так шансов станет больше.
В воздухе снежинки искрятся на солнечном свете. Солнечный свет часто отключают небесные электрики, то белые и пушистые, то чёрные грозовые с росчерками угрюмого всезнания на похмельных лицах. В сторону океана синева.
Вода в речках, что бегут по обе стороны Кумроча, убывает, скоро убудет почти досуха. Километрах в двадцати ниже закончился нерест. Медведи вернулись. Сытые и ленивые, ждут большого снегопада. Медведь ложится в выкопанную ямку на южном склоне, его засыпает снегом, и спит до весны. Если, конечно, к нему никто не провалится.
Погибали геологи и так.
И ветер. То ли как память, то ли память — как ветер.
В скалах — отзвуки былых успехов и трагедий, шум лавин, мимолётность жизней, шуток, перекуров, надежд. Горы рассыпаются камнями, и прошлое истончается валунами в потоках, уходит в океан.
