«Раз, два и готово. Не нужно будет в суд идти разводиться и на заводе собственные деньги клянчить. Дочкам наряды куплю и Надежде сапоги зимние. А там, может, и жизнь повернется к лучшему, — размышлял Валентин, поймав себя на мысли, что эти видения его не страшат. — Может, рискнуть разок, бомжа этого никто и не хватится?»
Он отложил недочитанную книгу, поднялся с дивана и вышел на кухню. Поставив на плиту чайник, Валентин закурил папиросу и снова задумался: «Нет, топором я, пожалуй, не осилю, да и от крови потом не отмоешься. Если только из пистолета, через подушку, а труп спрятать в мешок и сбросить в мусорный контейнер». Идея показалась ему осуществимой. Он выпил стакан чаю с черничным вареньем, выкурил еще одну папиросу и решил испытать судьбу. «Сейчас позвоню жене. Если она меня пошлет к черту, тогда соглашусь», — загадал Скоков.
После долгих телефонных гудков Надежда сняла трубку, и Скоков, пожелав ей доброй ночи, вкрадчиво поинтересовался:
— Надюша, я тут повестку в суд получил. Ты это серьезно?
— А ты думал, что я всю жизнь шутить буду и сыроежки твои проклятые бочками солить? — раздраженно произнесла жена. — Тебе, наверное, во сне зарплата приснилась, и ты решил в четыре ночи своей радостью поделиться?
— Нет. Зарплату опять не дали, но у меня тут работа денежная намечается, — попытался заинтересовать ее Валентин.
— Иди ты к черту со своей работой, не мешай спать. Когда деньги получишь, тогда и звони, — сказала Надежда и повесила трубку.
«Видно, от судьбы не уйдешь, придется соглашаться», — обреченно подумал Скоков и набрал телефонный номер брата.
— Слушаю, — послышался в трубке сонный голос.
— Привет, это я, Валентин.
— Ты что не спишь, сморчки на окне поливаешь?
— Я согласен.
— С кем? — не понял спросонья Володя.
— С твоим предложением. Вези днем задаток, только в валюте. Хочу Надежде побыстрее нос утереть.
— Вот это другое дело, это по-мужски, — обрадовался брат. — В двенадцать дня буду у тебя с деньгами. А когда ты его?..
— Это не телефонный разговор, может, нас уже слушают. Приедешь, тогда и поговорим. Все, иди досыпай.
После телефонного разговора с братом Скоков взял отложенную книгу и ради любопытства заглянул в ее конец. «Да, конец здесь печальный. Может, мне повезет», — вздохнул он и с надеждой улегся спать.
В полдень Володя приехал к брату. Утром он зашел к Кузякину, рассказал о ночном звонке и получил от него тысячу долларов, предназначенную в качестве аванса.
— Пересчитай, — сказал он Валентину, передавая ему в прихожей конверт с деньгами. — Я к тебе на служебной машине заскочил, дежурю сегодня.
— Представляешь, первый раз в жизни настоящую валюту держу, — взволнованно произнес Скоков, пересчитывая доллары. — Все верно, ровно тысяча.
— Валя, ты только не обижайся. Мне от тебя расписка нужна. Деньги ведь общественные, мне за них перед людьми придется отчитываться, — попросил Володя. — Ты не переживай, я ее у себя буду хранить.
Скоков молча вырвал лист из ученической тетради, написал расписку и передал ее брату. Тот сунул ее в карман и спросил:
— У тебя план имеется?
— Это уже мои проблемы, не хочу в них никого посвящать. Раз я деньги взял, мне и расхлебывать. Передай соседям, что бы в ночь на 30 декабря с одиннадцати и до утра никуда не шастали, а сидели по квартирам, — потребовал он. — Лифт работает?
— Вчера пустили. Спасибо тебе огромное от всего коллектива, я в тебя всегда верил.
Он крепко обнял Валентина и в приподнятом настроении укатил на дежурство.
После его отъезда Скоков вновь достал из конверта доллары и принялся их рассматривать, а затем, неожиданно вспомнив известное выражение «Деньги не пахнут», понюхал банкноты.
— Точно не пахнут, — радостно провозгласил он и понес конверт в туалет, где спрятал его в банке с засохшей краской.
Желая побыстрее удивить жену, Скоков тут же позвонил Надежде, но та долго не поддавалась уговорам и только после многочисленных просьб и обещаний согласилась на встречу.
«Надо будет завтра к Михалычу на завод съездить, — принялся размышлять Скоков после разговора с женой. — Выпрошу у него на месяц самодельный пистолет и ножик, зачем мне самому тратиться. Объясню, что своим женщинам хочу для самообороны выдать, а то в подъезде разная гопота собирается. Михалыч поверит. Пистолеты у него, конечно, дерьмовые, из них только по воронам стрелять, но, думаю, для бомжа сойдут. Куплю к нему штук десять патронов, — перечислял, загибая пальцы, Скоков. — Да, чуть было не забыл. Мешок от картошки нужно будет освободить», — подвел итог своим дальнейшим действиям начинающий киллер.
