К. Святослав имел три сына, им же тако области раздели: старейшему Ярополку даде град Киев со всею областию, Ольгу, юнейшему, Древляны, а Владимиру, сыну Малушину, Новград. Ярополк же бе муж кроткий и милостивый ко всем, любляше христианы и асче сам не крестися народа ради, но никому же претяше (протчее до ухода Владимира в Варяги кратко, но согласно с Нестором).
Владимир, возвратяся от Варяг с войском и собрав новогородцев, иде на полоцкого князя Рохволда, зане тот повоева волости новогородские. И победя войско, град Полоцк взя, Рохволда со двемя сыны уби, а дочерь его Рогнед взя себе в жену и преименова ю Гориславою. Сия приречена бе Ярополку и хотяше идти с послы Ярополчи ко Киеву.
Ярополк, известяся о сем, печален бысть, яко случися убивство брата его Ольга не по хотению его. И се другий брат войну нача, посла к нему увесчевати. Посла же и воинство во Кривичи, да воспретят Владимиру воевати. Владимир, слышав сие, убояся, хотя бежати ко Новуграду, но вуй его Добрыня, ведый, яко Ярополк нелюбим есть у людей зане христианом даде волю велику, удержа Владимира и посла в полки Ярополчи з дары к воеводам, водя их ко Владимиру. Оныя же, яко первее рех, не правяху Ярополку и яшася предати полк Владимиру. Тогда Добрыня со Владимиром иде на полки Ярополчи и, сшедшися на реке Дручи в трех днех от Смоленска, победиша полки Ярополчи не силою, ни храбростию, но предательством воевод Ярополчих. (О убивстве Ярополка, рождении Святополка и пр. почти согласно с Нестором и житие Владимирове описано со многими пирами и веселии, которые к сему не принадлежат.)
L. Владимир, имея с Месчем (Мешком), князем ляхов и ленчан, войну, и асче воеводы Владимири двакрат победиша их, но он не престая воюя земли даже до Горыни. Сего ради Владимир шед сам и при реце Висе (мню Висле) тако победи, что Месч все воинство погуби при Внсле, едва сам спасеся, а преднии его мужи все пленени быша, и Владимир вся грады ляцкия заят. Месч же испроси мир у Владимира, отдая ему пять градов; Владимир же даде ему мир и дань погодну на ляхи возложи.
По сем иде Владимир на булгары и, победя их, мир учини и приат кресчение сам и сынове его, и всю землю Рускую крести. Царь же болгорский Симион приела иерей учены и книги довольны. И посла Владимир во Царьград ко царю и патриарху просити митрополита. Они же вельми возрадовашася и приелаша митрополита Михаила, мужа вельми ученаго и богобоязненаго, болгарина сусча, с ним 4 епископы и многи иереи, диакони и демественники (певчие) от славян. Митрополит же, по совету Владимира, посажа епископы по градом: в Ростове, Новеграде, Владимире и Белеграде. Сии шедше по земли с вельможи и вой Владимировыми, учаху люд и кресчаху всюду стами и тысясчами, колико где прилучися, асче людие невернии вельми о том скорбяху и роптаху, но отрицатися воев ради не смеяху.
М. В Новеграде людие, уведавше еже Добрыня идет крестити я, учиниша вече и закляшася вси не пустити во град и не дати идолы опровергнута. И егда приидохом, они, разметавше мост великий, изыдоша со оружием, и асче Добрыпя пресчением и лагодными словы увесчевая их, обаче они ни слышати хотяху и вывесше 2 порока великие со множеством камения, поставиша на мосту, яко на сусчие враги своя. Высший же над жрецы славян Богомил, сладкоречиа ради наречен Соловей, вельми претя люду покоритися. Мы же стояхом на торговой стране, ходихом по торжисчам и улицам, учахом люди, елико можахом. Но гиблюсчим в нечестии слово крестное, яко апостол рек, явися безумием и обманом. И тако пребыхом два дни, неколико сот крестя. Тогда тысецкий новгородский Угоняй, ездя всюду, вопил: «Лучше нам помрети, неже боги наша дати на поругание». Народ же оноя страны, разевирепев, дом Добрынин разориша, имение разграбиша, жену и неких от сродник его избиша. Тысецкий же Владимиров Путята, яко муж смысленный и храбрый, уготовав лодиа, избрав от ростовцев 500 муж, носчию перевезеся выше града на ону страну и вшед во град, никому же пострегшу, вси бо видевши чаяху своих быти. Он же дошед до двора Угоняева, онаго и других предних мужей ят и абие посла к Добрыне за реку. Людие же страны оные, услышавшей сие, собрашася до 5000, оступиша Путяту, и бысть междо ими сеча зла. Некия шедше церковь Преображения господня разметаша и домы христиан грабляху. Даже на разсвитании Добрыня со всеми сусчими прия нем приспе и повеле у брега некие домы зажесчи, чим люди паче устрашени бывше, бежаху огнь тушити; и абие преста сечь, тогда преднии мужи, пришедше к Добрыне, просиша мира.
