А важнейшего козыря лишен. Конечно, императорский легион, натасканный моими же ушедшими в отставку ветеранами, ничуть не хуже, но целиком не получу. Значит, тысяч пять хорошей пехоты, еще столько же плохой и тысяч десять разноплеменной конницы. Аннибал имел вначале свыше сорока. Ожидаемого чуда не будет. Война затянется на несколько лет. Причем без всяких гарантий на успех. Ох, как не хочется в это ввязываться.
– Так что в очередной раз говорю, нравится тебе или не нравится, а придется греть трон и хранить страну в целости и смирности. По крайней мере, пока не вернусь. И возражения не принимаются.
– Да, отец, – послушно согласилась.
– А меня возьмешь с собой! – восторженно вскричал Анастас.
– Да, сынок. Туда мы поплывем вместе. Если б вы знали, как я ненавижу море!
– Мы знаем, – хором сказали дети и, переглянувшись, усмехнулись.
Ну да. Не в первый раз жалуюсь. Вечно выворачивает.
– А теперь то, ради чего позвал. И это не для чужих ушей. По-настоящему здесь должен присутствовать и Тит, но я с ним отдельно побеседую. А вас попрошу не делиться даже с лучшими друзьями.
– Клянусь Святой Книгой и именем Создателя Милосердного, – быстро сказал Анастас, довольно блестя глазами. Фактически я признал его взрослым, включая в разговор.
– Клянусь, – кивнула Мира.
– Я подозреваю, что империя не переживет Александра. Конечно, он еще может править полстолетия, однако вряд ли это сейчас настолько важно, но я никогда не думал, пусть после моей смерти хоть небо упадет. Наша вера учит стремиться к лучшему, создавая будущее, где добро превышает зло. Я много сделал и того и другого, однако со временем невольно задумываешься о том, что оставляешь потомкам.
– Ты дал Кодекс и юридическое равноправие всем подданным. Ввел многие полезные идеи. Массовое производство по шаблонам позволило удешевить изделия, и теперь они в пользовании даже небогатых людей, как керосиновые лампы, – сказала Мира. – Разве этого мало?
Кажется, она собралась защищать меня от меня.
– А еще научил делать новые ружья, взрывчатку и напалм, – невольно усмехаюсь. – Всем еще аукнется такой прогресс, как и парусные корабли, напичканные чугунными орудиями, и морские мины, которыми мы блокировали вражеские порты.
– А книгопечатание и школы позволят распространить знания!
– И колонны для первого собора, служащего образом, брали в разрушенных языческих храмах. Нет бы свое создать. Что сделано, то сделано. Я о другом. Во-первых, самое важное – у нас нет четкой системы передачи власти императора. Первого назначила Мария. Второго выбрали. То есть нет закона, чтоб по наследству должность передавалась. Мало того, у имощагов это идет по женской линии, по Кодексу – к старшему сыну. А у него первая дочка, две жены и минимум пара наложниц. Кто главнее из детей? Все это неминуемо вызовет проблемы. Особенно если он просидит долго, а они успеют вырасти. Если у них или их матерей будут серьезные амбиции, может дойти до прямого столкновения. Плюс главы провинций, которые могут не захотеть признать нового повелителя без выборов.
– Но ты же можешь прямо сказать Александру об этом? – спросил недоумевающий Анастас.
– Могу, но поможет ли? С точки зрения выборов, сегодня я способен посадить на трон кого-то из вас или сам усесться. Кроме силы есть еще и родственные связи, он мне все ж сын. Значит, любой намек в эту сторону будет восприниматься с подозрением его окружением. А признать, что должность передается по наследству, тогда и главы провинций имеют право их получить для своих детей.
– К этому все равно идет, – трезво заявила Мира. – Разве не признал он за тобой эти земли? Не от доброты. Есть ли у него возможность сегодня тебя заставить подчиниться? А даже Тита или Тодора? Без вашей доброй воли – никогда. Это война.
– Тут мы и добрались до «во-вторых». Чем больше империя, тем сложнее ею управлять. Разные народы, языки и интересы. Если правитель хочет усидеть, ему мало иметь преданных воинов. Он должен смотреть на то, откуда его народ получает доходы. Грубо говоря, Северная Африка продает хлеб. Но это же делает Мицраим с Сицилией. И кому ж мы все должны его сбывать? Раньше это были Италия с Иберией. Теперь сами ж там все ограбили и воюем. Им не до покупок. Остается восточное Средиземноморье. Эллины в основном. Этим столько без надобности. Цены упадут, и разорится множество народа, включая обычных крестьян. Что нужно делать? Ну, у нас проще. Переориентировать на хлопок, необходимый для взрывчатки и медицинских целей, например. Сажать рис и сахарный тростник. Но это ж не делается за один день! Деньги, деньги и еще раз деньги. Вложить в обучение, ирригацию, снять налоги, пока они переходят на новый вид, чтоб не передохли и не устроили восстание.
