– Какое очаровательное создание! – сказал Денис, – С каким удовольствием свернул бы ей шею!
– Я отлично понимаю ваше состояние, тем более что вас повесить могут лишь один раз!
– Вы действительно думаете, что меня повесят?
– Безусловно! – ответил Каллаган. – Вас повесят, потому что у вас не хватит смелости сделать то, что поможет вам избежать петли! Вы предпочтете выступать на процессе, чтобы выиграть те жалкие две недели тюремного существования!
Каллаган испустил глубокий вздох и прибавил:
– У меня из-за вас болит живот!
– Огорчен, – ответил Денис. – Вы, может быть, считаете, что вызываете во мне симпатию?
– Я не сомневаюсь, – сказал Каллаган, – но мне это безразлично!.. До свидания, Денис! Я приду повидаться с вами у подножья виселицы!
– Это меня не удивило бы… До свидания.
За этим последовало ругательство.
Каллаган повесил трубку и снова растянулся на кровати, закрыв глаза.
Было уже семь часов, когда телефонный звонок разбудил Каллагана…
Он протер глаза и снял трубку.
Это был Гринголл.
– Хэлло, Слим! Я был немного недоволен вами сегодня. И мне казалось, что, несмотря на наше хорошее к вам отношение, нам все же придется привлечь вас к ответственности за те приемы, которые вы употребили в деле Сирака. Но в конце концов – поэтому я и звоню вам – все устроилось!.. На этот раз!
– А почему так? – спросил Каллаган.
– Денис застрелился. Он оставил письмо. Когда сегодня вечером Шеррик приехал к нему, он немного опоздал!
– Это говорит о том, что нельзя так быстро приходить к каким-либо заключениям! Что бы там ни было, Гринголл, спасибо вам! Вы были очень добры ко мне!
– Не благодарите меня! – возразил Гринголл. – Вам просто повезло, вот и все! Если бы Денис не застрелился, вы были бы в пиковом положении!
Каллаган вздохнул.
– Я очень рад, что он покончил с собой, – сказал он – Вы даже не представляете, как я рад!
Он повесил трубку и прошел в гостиную. Прежде всего он подошел к буфету, в котором хранился виски, потом, утолив жажду, вынул из ящика спрятанное там заявление Ирены Февели.
Он разорвал листки на мелкие части, бросил их в камин и смотрел, как они горели.
13. Все хорошо, что хорошо кончается
Был конец сентября. Бледное солнце садилось за деревьями. В наступающем вечере легкий ветерок заставлял кружиться опавшие листья, которые начали покрывать дорожки и лужок с пожелтевшей травой.
Каллаган сидел на веранде отеля «Звезда и полумесяц» на последней ступеньке, ведущей в сад. В руках у него был бокал с виски и содовой. Большая жаба, сидящая в бассейне, выпучив глаза, смотрела на него.
Сюзанна Меландер подошла к нему.
– Мистер Каллаган, – сказала она, – здесь находится дама, которая хочет вас видеть. Она в маленькой гостиной.
– Дама? – спросил Каллаган, – какого вида?
– Она невероятно шикарна! – ответила Сюзанна Меландер. – И очень красива. Я нахожу ее умопомрачительной и хотела бы походить на нее! Если бы я была на нее похожа, то сделала бы себе карьеру! Вы выйдете к ней, или мне сказать, что вас нет?
– Я пойду, – ответил он, – чтобы избавить вас от лишнего хождения.
Он допил свой виски и прошел в гостиную, где его ждала Паола Денис, стоявшая около камина.
– Каждый раз, как я вас вижу, – заявил он, входя в комнату, – вы становитесь все красивее! Я говорю об этом потому, что это правда, хотя, не сомневаюсь, вы сами отлично знаете это!
– Это, – ответила она, – ваше обычное начало. Это входит в тактику агентства Каллагана, и я думаю, делается для того, чтобы расположить к себе клиентов!
Он ничего не ответил и предложил ей кресло. Она села. Он смотрел на нее веселыми глазами:
– Я гощу у своих друзей, – сказала она, – в Шивли, в десяти милях отсюда, и мне пришло в голову навестить вас. И, главным образом, мне хотелось выразить всю мою благодарность за то, что вы сделали для меня!
– Вы не должны меня благодарить, – возразил он. – Нам заплатили и, между нами говоря, дело меня скорей позабавило.
– Возможно. Но вы страшно рисковали, и если бы все обернулось по-другому, я не знаю…
Он остановил ее.
– Об этом не сюит говорить. Как поживает Ирена?
– Она находится на пути в Австралию.
– Бог да поможет Австралии, – пробормотал Каллаган.
