— Н-да... Изображай, Юрка. Младшему сержанту Чижу сплошные пятёрки, второму — брусья — «четыре».
«Обидно,— подумал Юрка.— И ошибся-то — чуть-чуть... Эти брусья для Шаха — тьфу! У него тело как резиновое, он может, перегнувшись через спину, ягоду зубами сорвать».
Возражать капитану он больше не решился, а когда заполнял графу «упражнения на брусьях», не поднялась рука поставить другу оценку «четыре», и, украдкой взглянув на проверяющего, «нарисовал» — «5».
Потом первая батарея готовилась к марш-броску. Солдаты надели скатки шинелей, разобрали оружие, вещевые мешки.
— Тяжело им будет,— посочувствовал Юрка.
— Да-а,— согласился капитан.— Что же, Юра, поделаешь? Служба солдатская — труд нелёгкий. Иди погуляй, я позову.
Шаха Юрка нашёл за каптёркой. Вместе с «дядей Стёпой» он свёртывал шинель в скатку.
— Готово, давай ремешок,— сказал Шаху «дядя Стёпа» и обернулся к Юрке:— Ну, как там, Юрий Алексеевич, наши дела?
— Законно!— ответил Юрка любимым словечком Шаха,— у Козырева двойка, а то — сплошные «четыре» и «пять».
— Законно,— сказал Шахназаров, и все трое рассмеялись.
Юрке просто не терпелось сообщить другу о том, что он, Юрка, выручил его, обманув проверяющего,— не успел, прозвучала команда «строиться».
Старший лейтенант Котов ходил перед строем и громко говорил:
— Помните, когда товарищ рядом — идти легче. Помогать отстающим можно и необходимо. Время засекается по последнему, значит, последних не должно быть. Всем ясно?
— Так точно, товарищ старший лейтенант!
— Внимание! Противогазы — надеть! Батарея, нап-ра-во! За мной — бегом — марш!
Солдаты кучно и весело побежали к проходной.
— Ассистент! Где мой ассистент?— послышался голос капитана Вострецова.— Юрка, ко мне! Живее в машину.
Он стоял у открытой дверцы автобуса. У него было два бинокля,— один он повесил через плечо, второй протянул Юрке.
Когда автобус вырвался из леса и остановился у фанерного щита с надписью: «Финиш», Юрка увидел батарею, направляющуюся в сторону Подлипок.
Капитан поглядел на часы, потом в бинокль, удовлетворённо сказал:
— Хорошо идут!
Юрка тоже поглядел в бинокль и... никого не узнал, хотя, казалось, солдаты бегут вот тут, рядом. У всех были одинаковые автоматы, на всех одинаковые противогазы и скатки...
Всё дальше и дальше уходили солдаты. У Подлипок они свернули влево, потом устремились назад, постепенно приближаясь.
— Хорошо идут!— вновь похвалил их капитан Вострецов.— Молодцы!
Юрка снова приложил к глазам бинокль и сразу же в первом бегущем узнал старшего лейтенанта Котова. За ним спешил, чуть пригибаясь, длинноногий «дядя Стёпа», потом — сержант Воронин и рядом с ним — Шахназаров. Плотной группой, неразличимые отсюда, шли человек двадцать, и, далеко отстав от этой группы, бежал в одиночестве... Козырев.
— Шах, нажми! Догони дядю Стёпу!— размахивая рукой, закричал Юрка.
Капитан усмехнулся:
— Не услышит.
А Юрке показалось: Шах его услышал. Вот он, сунув в карман пилотку, ускорил бег, настигая сержанта Воронина.
— Быстрее, Шах!
Но что вдруг случилось? Шахназаров зачем-то оглянулся, сошёл с дороги, уступая её товарищам и... помчался назад.
— Шах!— опять закричал Юрка.— Что ты делаешь, Шах? Ведь я тебе двойку поставлю...
Шахназаров подскочил к Козыреву, сорвал с его плеча автомат, потом вещевой мешок. Теперь они бежали рядом, стремясь догнать товарищей. Расстояние между ними и основной группой постепенно сокращалось.
Первыми финишную черту пересекли сержант Воронин с «дядей Степой», потом старший лейтенант Котов с основной группой, последними, через полминуты — Шахназаров и чуть ли не падающий от изнеможения Козырев. Солдаты поспешно снимали противогазы, освобождались от вещевых мешков, расстегивали вороты мокрых гимнастерок.
Капитан Вострецов опять взглянул на часы, подмигнул Юрке:
— Молодцы, уложились!
— Можно мне к ним?
— Конечно.
«Дядя Стёпа» сидел в стороне от всех, прислонившись спиной к корявому стволу сосны. К нему подошли Шахназаров и Козырев, обессилено повалились в траву. Пот заливал им глаза, струился по щекам, дышали они тяжело и часто.
Юрка присел подле Шахназарова, подождал, пока тот немного отдышится, сказал восхищённо:
