— С Новым годом, Митя! — сказала Маша.
— Как! Новый год? Уходишь?
Она обернулась у двери и видела все тот же странный блеск в глазах Мити.
— Все будет хорошо, Митя. С Новым годом!
В коридоре Маша дождалась сестру:
— Пожалуйста, нельзя ли узнать температуру?
— Он кто вам? Жених? — спросила сестра.
— Да.
— Спуститесь в вестибюль. Ждите. Приду после обхода врача.
Маша сидела на скамье в вестибюле и ждала. Она не знала — много прошло времени или мало. То, что происходило в ней, было так необыкновенно, так хорошо, и Митя был здесь, в этом доме! Маша не хотела уходить.
Вдруг она увидела: одиннадцать часов. Сестры все еще не было. Маша ждала. Наконец сестра появилась.
— Вы здесь? Я забыла. Тридцать восемь и пять. Завтра будут вынимать из ноги осколок. Ничего особенного. Идите домой.
Усков притащил на Новый год целых три елки. Он вез их через весь город на салазках и расставил вдоль стены, как на параде. Но Ирина Федотовна, едва управившись с пирогами, живо нарушила симметрию. Беспорядок был ей больше по сердцу.
В честь Нового года дали электрический свет; пахло хвоей, на столе стояли бутылки с вином. Аркадий Фролович курил трубку и с довольным видом молчал.
К десяти собрались гости. Всех удивила Ася. Она убрала со лба челку и гладко причесала волосы, разделив на прямой пробор и низко опустив на уши. В лице ее появилось выражение кроткой задумчивости. Майор сказал, что Ася похожа на мадонну. Ася полагала, что майор должен грустить, потому что завтра уезжает. Но майор был беспричинно весел и одновременно ухаживал за Дорофеевой, Асей и Ириной Федотовной.
Ася с досадой подумала, что напрасно пришла.
Ирина Федотовна, закончив наконец хлопотать по хозяйству, присела к гостям и, взглянув на часы, обратилась к Аркадию Фроловичу:
— Расскажите-ка еще раз, Аркадий.
— Ириша, я же рассказывал.
— Это мне, а теперь всем. Да не забудьте подробности.
— В самом деле, Аркадий Фролович! — попросила Дорофеева.
Аркадий Фролович выбил пепел из трубки.
— Рассказывать я не мастер. Изложу коротко факты. Собственно говоря, в том, что Маша потеряла своего курсового товарища, в какой-то мере повинен я. Да. Но и вы тоже, Ириша. Мы-то знали, что изменился маршрут. Маша не знала. «Ну, старик, — сказал я себе, — если ты оказался недогадливым, изволь исправить ошибку!» Взялся разыскивать Митю Агапова. Справочный стол, адресное бюро… Заметьте, происходило это в Москве осенью сорок первого года. Так или иначе, адрес Агапова раздобыл. Приезжаю по адресу. Квартира пуста. Выехали. Куда? Неизвестно. Продолжаю искать. Не так это легко, между прочим, в военное время. На Митин след напасть не могу, но адрес матери нашел. Посылаю письмо в Ташкент. Ответ: умерла. Вскоре меня назначают главным врачом санитарного поезда, и я из Москвы уезжаю. Посылаю в Ташкент письмо за письмом: так и так, пришлите адрес Агапова. Ответа нет.
Пишу туда и сюда. За всю жизнь не писал столько писем, как за это время. Особенно мне захотелось Митю найти, как узнал, что умерла мать. А санитарный поезд разъезжает с фронта в тыл, из тыла на фронт. У меня в привычку вошло не пропускать ни одного госпиталя. Два раза находился Агапов, оба раза не тот. И вот случилось под Сталинградом… В этот раз раненых было особенно много. Я оперировал без передышки почти целые сутки.
Наконец через два часа отправляемся. Стою в тамбуре, курю. И пришла мне в голову мысль: не забежать ли еще разик в эвакопункт? И ведь знаю, что зря, а иду. В привычку вошло — характер педантичный. Ругаю себя, но иду. И представьте…
Аркадий Фролович затянулся, выпустил облачко дыма.
— Именно теперь я его и нашел! «Покажите-ка мне списки раненых, прибывших за последние сутки», — попросил я сестру… Ну, знаете… Ко всему уж привычен, а завертелось в глазах, когда увидел фамилию Агапова. Естественно: сутки без сна. На этот раз Агапов оказался тем, кто мне нужен… Удивительно: у всех спички горят, у вас не горят!.. — проворчал Аркадий Фролович, чиркая отсыревшие спички. — Понятно, я не имел права требовать, чтобы Агапова тут же переселили в мой санитарный поезд. Черт возьми, обидно упустить из рук, а времени — считанные минуты! Сказал все-таки начальнику эвакопункта: «Дайте мне этого парня». — «Зачем он вам нужен?» — «Намылю ему голову за то, что так долго пропадал!» В конце концов они должны были куда-нибудь его отправить. Пускай же едет туда, где его ждут. Вот и весь сказ.
