Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага - страница 120

Фройс без труда разглядел истинные мотивы проведения парада в Киото. Он также отмечает, что событие это стало главной темой городских сплетен на много дней вперед, на основании чего мы можем заключить, что Нобунага удалось выполнить поставленную задачу. Японские источники в полной мере подтверждают, что парад привлек большое количество зевак. Так, например, множество людей прибыло в Киото из Нара. Когда они вернулись, «они не находили слов»[517]. Наш главный японский источник, Ота Гюити, посвящает большую часть своего описания рассказу об одеяниях Нобунага, его семьи и полководцев, а в заключение говорит[518]:

Никогда не происходило ничего подобного, чтобы все [участники] были великолепными всадниками и одеты столь изысканно, не только в нашей империи, но и в любой другой стране. Этот парад был несравненным, и толпы зрителей, как высокого, так и низкого ранга, до конца своих дней будут помнить о том, в какое славное время они родились, когда государство в мире, а люди ни в чем не нуждаются. Когда парад был в самом разгаре, Его величество изысканно дали знать Нобунага через двенадцать посланников, что они с огромным удовольствием наблюдают собственными глазами за столь великолепным зрелищем. В конце величие Нобунага достигало небес.

Последняя фраза Гюити абсолютно точно отражает самую суть замыслу: Нобунага снова весьма умело воспользовался присутствием императора. А двор, несомненно, понял, что Нобунага использует его. Официальные императорские источники на следующий день после парада комментируют его весьма неопределенно: «великолепный» (мигото)[519]. Тем не менее, императорский двор попытался смягчит ущерб своей репутации, попросив всего неделю спустя снова повторить парад, но уже в небольших масштабах. Повтор, по словам Гюити, также имел оглушительный успех[520]:

По этому случаю император и все придворные слуги, дамы спальных покоев и простые придворные дамы облачились в изысканные одежды. Император с огромным удовольствием и радостью смотрел [парад]. Люди всех рангов, собравшиеся по такому случаю, складывали руки и восклицали с благоговейным трепетом: «Какие счастливые времена! Благодаря могуществу Нобунага мы можем увидеть блеск Его Небесного величества, господина десяти тысяч колесниц».

Вторым шагом, предпринятым императорским двором в этом своеобразном «контрнаступлении», призванным продемонстрировать, что и он имеет власть над Нобунага, стало предложение ему должности Левого министра (садайдзин). 12 апреля, ровно через одиннадцать дней после парада, соответствующее предложение передали Нобунага, расположившемуся в храме Хоннодзи в Киото, две придворные дамы. Нобунага, представляется, был застигнут врасплох, Его отъезд намечался на этот же день, но он перенес его на следующий, что происходило очень редко. А официальный ответ Нобунага привел двор в изумление. Он примет предложение, но только после того, как он «организует» (мосисата) отречение ныне царствующего императора Огимати и воцарение его преемника, наследного принца Санэхито. «Хороший результат», — такова была первая реакция придворных[521]. Тем не менее, вскоре император и его советники поняли, что если они согласятся с предложением Нобунага, они вновь отдадут политическую инициативу в его руки. Поэтому двор решил потянуть время. 14 апреля Накаяма Тикацуна (1544–1598), Минасэ Канэнари (1514–1602) и другие ведущие представители придворной аристократии собрались на срочную встречу в «Нижнем дворце» наследного принца Санэхито для обсуждения «отречения Его величества». Однако они не смогли принять решения, и данный вопрос продолжал занимать двор в течение почти целого месяца. В конечно счете выход из тупика был найден. «Так как нынешний год — кондзин [действие инь и ян, при которых действия императора запрещены], — гласило решение двора, — отречение Его величества будет отложено»[522]. Что означало перенесение на более поздний срок и назначение на пост самого Нобунага.

Нобунага отошел от всех государственных дел до конца 1581 года. Он организовал в Адзути турниры по сумо к проводил время на охоте. Никаких сведений о контактах Нобунага и императорского двора в период с апреля 1581 года по февраль 1582 года у нас нет. На время он ограничился общением с сыновьями, своими полководцами и северными даймё. Он также принимал в своем замке в Адзути и развлекал высокопоставленных зарубежных гостей. Одним из них был инспектор иезуитской миссии в Азии Алессандро Валиньяно. Кроме того, Нобунага готовился к новому расширению границ своих владений. На 1582 год он наметил борьбу с Такэда на востоке Японии, Мори, на западе и Тёсогабэ, на острове Сикоку.