Проезжал не раз я от Вилюйска до Нюрбы, с обратом. Только место то, — отворот, где была просека, — уж больше, не видал. Словно, кануло оно, растворилось и исчезло, в неизвестном измерении. Растворилось и исчезло, очень вероятно, — навсегда.
И про старика того, и про заимку, хоть справлялся у людей, однако тщетно. Ничего о них, никто и слыхом не слыхал, и никогда не ведал. Да и знать не хочет, если уж на то пошло. Ибо у людей, на «глупости», — не стало времени.
Впрочем, некий охоннёр, выслушав историю, так рассудил. Призраки хитроумные, абаахы или юер, это были. Зачастую, найдут одинокую душу, и мытарят, — проверяют её. Ну, а я-то, и вправду, поехал, тогда, без напарника. Отчего и вляпался, как говорится, по самые уши.
Кстати, призраки: — те же самые духи, и злые, и добрые. С ними-то, духами, и камлают якуты -колдуны. Так что, мне еще повезло, что повёл себя верно, и смог «защититься» от возможного Зла...
(из жизни Вилюйских собак)
огда я только женился, — мы с тестем, новую собаку решили купить. Один охоннёр (старик), бывалый фР охотник, переезжал к детям в Якутск,
потому и продавал верного пса. Да и сами посудите, где держать-то его, в городской квартире? Это ж, не декоративная «игрушка», для которой широкого простора, в общем-то, не требуется. Вот и пришлось, освобождаться от ненужного балласта. Но с одним, лишь условием: — животное, обязательно, должно попасть в хорошие руки.
Тесть у меня был сахаляр, — то есть не «полный» якут, «помесь» с русским. В своё время, отслужил в военно-морском флоте 3 года, а потом, вернулся домой и женился на русской. Окончил техникум физкультуры в Якутске. Родились две дочери, на одной из которых, Инге, я и женился. Жили мы все, в большом деревянном доме, из кондового леса. В усадьбе имелись теплицы, разные постройки и русская баня. Тесть держал лошадей, кур, гусей, а также кобеля Тиму. Этакого шелудивого вора, бывшего, покамест, «хозяином» в огромном дворе.
Но это так, небольшое отступление. Одним словом, поехали мы, на другой конец Вилюй-ска, собаку смотреть. Нашли нужный дом, постучались в ворота. Послышалось сдержанное и, одновременно, грозное рычание. Ага. Так и есть: охотничья лайка «предупреждает» гостей. Днём эти псины, на людей, не лают и не нападают, — даже, на своей территории. А вот ночью, попасться «охраннику» в лапы, вам не советую!.. Запросто порвёт, и прощения, потом, вряд ли попросит.
Открыл охоннёр. Молча, впустил. Пожали руки друг другу.
Заговорили.
— Дорообо, Алексей!
— Дорообо (Здравствуй)!
— Тох, сонуннар баар (Какие новости)? Хайдах доробье (Как здоровье)?
— Барыта учугэй (Всё хорошо).
— Ыт ханна бар (Собака где)?
— Бу сыттар (Вон лежит). — указал пальцем старик. — Учугэй ыт (Хороший пёс).
В глубине двора, привязанный к цепи, лежал, похожий на волка, кобель. Серая, с подпалинами, масть. Смесь овчарки и лайки, а может, и вправду, волчары. Пёс молодой, не более года, месяцев восемь. Грудь крепкая, мощная; уши торчком. Морда крупная, а пасть — с острыми, белыми клыками. Байкал (так звали собаку) слегка зарычал, едва чуть-чуть подошли. Но рычание было дежурным, — лишь для проформы.
Тесть, тем не менее, испугался, встал в нерешительности. А я, постепенно, стал приближаться. «Байкал, Байкал.» — ласково, но с опаской, пытался успокоить животное. «Хороший, хороший. Свои...».
Кобель, неожиданно, поднялся. Умные глаза, внимательно, меня изучали. Выражение их, наконец, изменилось. Байкал, — чуть заметно, — завилял обрубком-хвостом. Значит, выказывал зачатки расположения, доверия. Но особой радости, пока что, не проявлял.
Тесть и спрашивает у охоннёра: «Что с хвостом-то? Какой-то странный больно!..». Хотел он хорошую псину, а тут, вдруг изъян: обрубок на пять сантиметров. Старик и объяснил, что в детстве, Байкал переболел заразною чумкой. А якуты лечат её, старинным способом. Щенка не только поят водкой, но и хвост обрубают немного. Чтоб «дурную» кровь, выпустить наружу. После этого, кутёнок, обычно, выздоравливает...
Между тем, я вплотную подошел к Байкалу.
Осторожно, погладил его. И пёс, как не странно, принял ласку. Даже, руку лизнул. А значит, и принял меня. Мгновенная взаимная симпатия. Сразу подумалось: «Наша собака!». Знакомство, словом, состоялось.
